— На кого? Ты же сам сказал, что ни одной фамилии не знаешь, только имя — Валя. А имя какое угодно назвать можно.
— А я заявлю на тебя. Все им расскажу, как сперва поедом меня ела — давай усыновлять, проходу не давала, дырку в голове прогрызла. А когда усыновили, старая песня обернулась другим припевом. Зачем нам чужие дети? Что с ними сейчас? В голову лезут всякие ужасы, просто сознание теряю. Я пошел. С милицией нельзя тянуть. Всякое преступление раскрывается по горячим следам.
Татьяна судорожно соображала, как ей остановить мужа. Решение было найдено, она сделала вид, что упала в обморок. Михаил бросился к ней, потом к телефону:
— «Скорая»?
«Скорая» приехала быстро. Врач осмотрел Татьяну, спросил у Михаила:
— Вы в курсе, что ваша жена беременна?
— Да.
— Должен вас предупредить, что в ее положении она должна получать только положительные эмоции. Любое волнение ей категорически противопоказано. Это первая беременность?
— Да, — подтвердил Михаил, — она долго лечилась.
— Тем более. Не играйте с огнем. Никаких домашних сцен и выяснения отношений. Покой, витамины и свежий воздух. Не хочу вас пугать, но угроза выкидыша будет преследовать ее на всем протяжении беременности. Берегите ее, если хотите иметь здорового ребенка…
Юрий Владимирович что-то напевал и собирался в дорогу. Он все проверил: очки, портмоне. Выбрал шляпу, которую давно уже не надевал.
— Па, ты куда? — удивилась Диана.
— В Радужное.
— К маме? — ахнула девушка.
— Да, я просил её навести кое-какие справки. И она кое-что выяснила.
— Что же?
— Диана, это не телефонный разговор, и я как раз отправляюсь…
— Ага. Значит, вместо того чтобы сразу все узнать, ты ей предложил…
— Я… ничего не предлагал! — отрезал Юрий Владимирович.
— Так это она тебя к себе вызвала?
Но она ведь на работе. Она не может подобные вещи обсуждать по телефону — это некорректно.
— Э-э-э не-е-е-ет, я маму хорошо знаю. Она уже готова была все рассказать, а тут ты со своей коронной фразой: «Это не телефонный разговор».
Юрий Владимирович смутился:
— Ты перевираешь события…
— Папа, не оправдывайся. Все давно понятно.
— Диана, скажи мне откровенно, тебе не по душе мои поездки к маме?
— Наоборот, папочка, я очень рада! Я первая заинтересована в объединении семьи…
— Тогда почему ты то и дело иронизируешь?
— Ну что ты, пап, я просто хочу быть в курсе всего, это полезно. Вон Доминика твоя — умная, богатая, не последняя уродина вроде бы, а вечно себе на уме.
Юрий Владимирович расстроился:
