– Ладно, – говорю. – А если муж узнает и все такое, ты готова развестись?
– Еще чего! – говорит. – Во-первых, он (то есть кандидат в любовники) давно и глубоко женат…
– Да не в нем дело, – говорю, – а в тебе. Если все раскроется и будет скандал, ты готова тут же уйти от мужа? Вот так, в никуда, в белый свет?
– Зачем? Ну, поссоримся. Потом помиримся. И все забудется.
– Дура, – говорю. – Мой совет – ни-ни. Выбрось из головы. Но не потому, что я такая вся из себя добропорядочная. Потому что самый невыносимый ужас для женщины – это жить прощенной… Изменившей, но прощенной женой».
Я спросил у нее:
– Точно самый ужас?
– Точно. По себе знаю. Два года прожила прощенной. На третий год пришлось развестись. Потому что совсем невмоготу.
* * *
Когда-то я другую свою хорошую знакомую спросил по поводу ее бестолкового, с самого начала заведомо бесперспективного и даже слегка опасного романа с одним известным человеком.
– Ты что, его вот так прямо без памяти любишь?
– Да нет, что ты, – вздохнула она.
– А зачем тогда?
– Так. Для биографии. В смысле, для мемуаров.
Как теперь бы сказали – «для строчки в резюме».
Женщина говорит по мобильному телефону. Дело происходит в Сбербанке, все с талончиками ждут, когда их номер появится на табло.
Она говорит негромко, но решительно:
– Я с тобой спать не собираюсь. Да, больше не хочу. Это мое решение.
(Возмущение на том конце провода.)
– Не надо кричать. Криком ты ничего не добьешься. Ха-ха-ха! А угрозами тем более. Сказано – нет, значит – нет.
(Там, наверное, еще более сильное возмущение.)
– Да, раньше спала. Ну и что? Это было раньше. А теперь всё. Мало ли что было раньше! Раньше ты тоже писалась в подгузник! А теперь всё, уже большая девочка! Ты будешь спать с бабушкой, в ее комнате…
сон на 27 декабря 2016 года
БАБУШКА РИТА И БРАТ ЛЁНЯ
Приснилось, что я на даче. Там папа, и мой брат Лёня, и бабушка тоже. Мне примерно пятнадцать лет, может быть, меньше, но ненамного. В общем, я не старше пятнадцати, но и не моложе двенадцати. Но вот что самое интересное: мой брат Лёня – моложе меня. Ему лет шесть или самое большое восемь – нет, именно шесть, он еще не ходит в школу, это, кажется, мельком говорит бабушка или я сам это вспоминаю.
То есть самое странное – что Лёня младше меня, лет на пять, хотя на самом деле он был старше на пятнадцать лет.
Лёня ко мне пристает, так, по-детски, как может приставать маленький мальчик с старшему брату – чтоб я с ним поиграл.
