Николай Семенович ехал по знакомым местам, которые прошел, казалось, совсем недавно с боями от Верного. Там в марте 1918 года он участвовал в свержении Временного правительства и формировании красногвардейского отряда Беленко, а потом преследовал отступавшие части казачьего войска. Отходя все дальше к китайской границе, обозленные неудачами белоказаки тщетно искали поддержки у местного населения. Но кругом встречали молчаливый отпор, а порой и открытое сопротивление. Не выдержав натиска красногвардейцев, они бежали, надеясь на приют в Китае. Земля горела под их ногами. Та самая земля, на которой они еще вчера были господами, поддержкой монархии, а затем и Временного правительства.
Все это вновь и вновь вспоминалось Николаю Семеновичу на долгом пути в Верный.
Вправо от тракта высились над степью отроги Джунгарского Алатау, а налево, за рекой Или, покрытый дымкой, виднелся Заилийский Алатау, у подножия которого раскинулся родной Николаю Семеновичу город. Там прошло его трудное детство. Он рано оставил дом отца и долгие годы работал сначала на табачной фабрике Гаврилова, а потом на мельнице кулака Назаренко. Сердце щемило от воспоминаний о перенесенных в те годы обидах и страданиях. Тогда он был слишком молод и еще не знал, кто его истинные друзья, а кто враги, безропотно гнул спину на хозяев. Стал понимать это уже будучи ополченцем Верненской дружины царской армии, когда в 1915 году за участие в бунте солдаток, добивавшихся увеличения пайка, был арестован и заключен в одиночную камеру. Именно тогда и зародились у него мысли о необходимости бороться с несправедливостями, с унизительным бесправием и бедностью.
Из задумчивости Николая Семеновича вывели радостные возгласы товарищей. Оказывается, подъехали уже к переправе через реку Или. Дальнейший путь пролегал Кульджинским трактом. Поздним вечером добрались до села Чарын, населенного уйгурами, и остановились на ночлег в одном из караван-сараев.
Ранним утром делегаты отправились дальше. Солнце клонилось к западу, когда они спешились у ревкома.
Командира взвода первого рабоче-крестьянского полка Красной Армии Николая Семеновича Попенко знали многие… Весть о прибытии джаркентцев быстро собрала вокруг них людей. Встречали их шумно и радостно. Многим верненцам был известен этот высокий плечистый человек, смельчак, отчаянный рубака и разведчик, человек умный и добрый, а главное — преданный делу революции.
Только когда зажгли старую медную лампу и отворили дверь в коридор, чтобы выветрить из комнаты табачный дым, уставший за этот длинный день Николай Семенович собрался домой, к семье.
