Эндир подошел и коротко, без замаха, ткнул костяшкой указательного пальца Остаха в грудь. Мышца сразу онемела. Остах осекся на полуслове.
– Запомни, – жестко сказал ему Эндир. – Мой язык – дорча. Это, – он махнул рукой себе за спину, – мои земли. Земли дорча. И вскоре я возьму власть. И ты встанешь рядом.
Это не было вопросом. Остах кивнул.
– Сейчас ты вылезешь в окно, пройдешь по дорожке через сад. Пересечешь ограду поместья и двинешься в сторону гор, к селу. Иди уверенно, как будто спешишь с поручением. В селе найдешь дом старейшины. Он в самом центре села, у площади. Ты будешь повторять, как глупый ребенок: «Дорча, Эндир, Гимтар». Повтори.
– Дорча, Эндир, Гимтар, – обреченно повторил Остах.
– Когда будешь говорить «Эндир», укажешь на виллу. А «Гимтар» будет вопросом. Покажи.
– Дорча, – сказал Остах. Возражать он даже не пытался. – Эндир, – он показал себе за плечо. И спросил: – Гимтар?
– Хорошо. Когда найдешь брата, расскажешь ему все. Он укроет тебя. Пока не выучишь язык, не появляйся.
– Что?.. – Вот этого Остах точно не ожидал. Это ж насколько все затянется!
– Когда я вновь увижу тебя, ты скажешь мне… – и он произнес длинную фразу по-горски. И перевел: – Густой туман накидкой белой лежит на склонах. Сияет снег седою гривой на горном пике. Бездонна мудрость, как пасть ущелья. Запомнил?
Остах пошевелил губами. Эндир повторил еще раз, и Остах кивнул.
– Тогда ступай. – Эндир хлопнул его по плечу.
– Вспомнил? – спросил Алиас Фугг.
Остах вынырнул из воспоминаний и кивнул.
– Вспомнил. Я многое помню и многое знаю, Муха.
– Те, кто много знают, живут или очень хорошо, или очень недолго. – Имперец потрепал своего скакуна между ушами. – Как ты живешь, Остах?
«Клиббово проклятье! Это разговор для Гимтара, не для меня. Я начинаю гневаться, а это плохо!» – подумал Остах.
– Ты много лет работал со словами, Алиас. Переписывал, писал, передавал слова от одного к другому… – начал Остах.
Алиас с интересом склонил голову к плечу. Остах продолжал:
– А я работал ножом. Тесаком. – Он хлопнул рукой по ножнам. – Не словами. Я не мастак говорить, Алиас.
– Ты излагаешь свои мысли весьма ясно.
– Вот именно: ясно. Я ясно говорю тебе, Алиас: про тебя мне Законник рассказывал многое. Может быть, все.
– Все? – вскинул брови Алиас. – Как интересно…
«Заинтересован. Но не напуган».
– А правда, – вдруг тоненько пропищал Остах, – что все горцы задницу пальцем вытирают?
Алиас удивленно посмотрел на него, не понимая. Потом озарение осветило его лицо. Он вспомнил.
