– Молодец! – Как же хочется колесом пройтись по поляне! Я засмеялся громко, счастливо, во всю силу, без остатка, как хохочут дети. – Хороший дедушка!
– Твой дедушка хороший, – согласно кивнул Алиас, внимательно смотря мне прямо в глаза. И, со стуком вогнав меч в ножны, добавил: – Был.
Я почувствовал, как сидевший рядом – плечом к плечу – Остах от этого слова вздрогнул. Алиас, вновь достав меч, стал протирать лезвие маслом.
– Когда Эндир принял титул, все подвластные племена принесли ему клятву верности в вашем священном городе-крепости…
– Декурионе, – опять влез неугомонный я-мальчишка.
– Декурионе, – согласился Алиас. – Но когда Эндир с малой свитой возвращался вниз, в долину, на него напали гворча, забыв свою клятву. Они решили убить нового правителя и править сами. Но твой дедушка сумел вырваться и бежать. А потом он собрал войско и разбил гворча. Выгнал их из их домов и изгнал из долины.
– Вот почему гворча – изменники, – удовлетворенно кивнул головой я. И сплюнул на землю.
– А ты похож на него, – закончив протирать меч, невпопад заметил имперец.
– На кого? – растерялся я.
– На Эндира, когда он был мальчишкой в твоем возрасте.
– А откуда ты знаешь? – недоверчиво поинтересовался я.
– Я был первым, кому он разбил нос, когда приехал в школу, – невозмутимо пожал плечами Алиас Фугг.
– Не может быть! – закричал я.
– И прозвал меня Мухой, – продолжил воспоминания Голос Империи. – Меня до сих пор так некоторые зовут.
В этот момент к ним подошел Буддал. Он услышал последнюю фразу, и его брови против воли взметнулись вверх. Алиас Фугг ему мило улыбнулся. По-видимому, после драки у него было прекрасное настроение.
– Слуги приготовили завтрак, – приглашающе махнув рукой на стол, уставленный тарелками, сказал Буддал. И вдруг заорал, глядя куда-то мне за спину: – Зачем мертвяков подпаливать, олухи! Мы завтракать собрались!
– Я готов съесть быка, – сказал, поднимаясь, Алиас. Его хорошее настроение было непоколебимо…
Я уминал молочную горячую кашу с дымком. Наш столь интересный разговор дал мне такую богатую пищу для ума, что вкуса другой пищи – помимо умственной – я не ощущал. Вот то, что горячая – это да. Поэтому не забывал дуть на очередную порцию каши, зачерпывая ее деревянной ложкой. И думал.
«Появляется информация – проясняются и мотивы. И чем мне не понравился Алиас Фугг до этого? Что лицемерил на пиру? Так работа такая. Что он работает на Империю? Так неизвестно, как у меня жизнь сложится. Могу ли я сам себе с уверенностью сказать, что мечтаю вернуться в горы? Тем более выясняется, что мне не просто Школу необходимо окончить, а куковать там до тех пор, пока дан Рокон не помрет. А отец у меня в добром здравии и расцвете сил.
