– Учитель злится? – спросил Барат.
– Его не поймешь, – пожал плечами Йолташ. – Рычит, конечно, но так… Для порядку…
– Йолташ!!! – прервал их далекий вопль.
Пригнув головы, парни тут же подхватили меня и побежали к поляне.
– Это он тебя? – кивнул на красное ухо брата Йолташ.
– Ага, – на бегу ответил Барат. – За то, что живьем не взял.
«Вот и информация подоспела. Йолташ и Барат – братья, а Остах, значится, их учитель. Ножевого боя, как я полагаю».
Насколько мастерски Остах владел своим страшным тесаком, который предпочитал мечу или топору, Олтер не знал. Но ножевому бою близнецов учил именно дядька, из чего следовало, что и братьев Барата с Йолташем он учит тому же.
– Жив? – коротко спросил меня Остах, вперив в меня требовательный взгляд.
– Да, – кивнул я.
– А это что? – недоуменно спросил дядька, увидев у меня кинжал. Даже шаг вперед сделал.
– Барат подарил. Мне одному было страшно без ножа. А он подарил, – сбивчиво начал объяснять я.
– Не подходит, – сказал Остах. – Не по руке, слишком тяжелый… – Но, увидев, как я двумя руками прижал кинжал к себе, остановился. Повернулся и посмотрел на Барата.
– Барат! Рыбьи твои потроха! Как думаешь, отчего наследник до сих пор без оружия ходит? Думаешь, у дана оружейная опустела, сыночку кинжала не хватило?
Парень вжал голову в плечи и опустил глаза. Дядька помолчал. Помял пальцами нижнюю губу. И устало добавил:
– Отец его должен был одарить. Или наместник. За победу какую или еще как… – Он махнул рукой. – Однако… подарок в бою – это свято. Отдариться не забудь, – велел мне Остах.
Он повернулся и велел братьям:
– Парня на бочку, и от него ни на шаг.
«Парня на бочку – звучит-то как! – думал я, развалившись на «своей» бочке. В отличие от вчерашнего дня, бочку поставили в тени дерева, и я удобно оперся спиной о ствол. – Свой баррель нефти, хе-хе!»
В стороне сволакивали трупы нападавших, наваливая кучей. Куча была невеликой – с десяток тел. Наш Ллуг вместе с парочкой из купеческого обоза деловито обирали их, складывая одежду, носимые вещи и оружие раздельно. Голых мертвецов укладывали штабелями рядом, перекладывая дровами.
Стараясь не смотреть на сортировку мертвецов, я оглядывал место рассветного побоища. Самого побоища как раз и не наблюдалось. Для наших погибших копали могилы. Всего три ямы. Погибшие, насколько я мог понять, были опять-таки из окружения Буддала. Сам купец как ни в чем не бывало метался между походным столом, за которым мы вчера ужинали, и своими повозками.
