Мы с Джеком помотали головой.
– Маттун – городок в Иллинойсе с населением около двадцати тысяч. То, что там случилось, вошло во все учебники по психологии. 2 сентября 1944 года одна женщина позвонила в полицию среди ночи и сказала, что ее соседку пытались отравить газом. Соседка эта, чей муж работал в ночную смену на фабрике, проснулась, ощутила в комнате тошнотворно-сладкий запах и хотела встать, но ей отказали ноги. Она с трудом доползла до телефона и позвонила той другой женщине, а та уже сообщила в полицию.
Полиция нашла дверь дома незапертой, но посторонних рядом, разумеется, не было. На следующую, кажется, ночь в участок снова поступил вызов от частично парализованной женщины, которую пытались отравить тем же способом. То же самое случилось и в другом городском районе. Когда еще дюжине женщин закачали в спальню дурно пахнущий газ, полиция решила, что имеет дело с психопатом – с маньяком, как его окрестили в газетах. – Мэнни сорвал какой-то стебелек и стал обрывать с него листья. – Одна из потерпевших видела за открытым окном силуэт мужчины, брызгавшего внутрь чем-то вроде инсентицида. Уловив запах газа, женщина закричала, и преступник сбежал, но она хорошо его рассмотрела: высокий, очень худой, в черной шапочке наподобие ермолки.
После того как за одну ночь нападению подверглись целых семь женщин, делом занялась полиция штата. В город съехались репортеры многих чикагских газет – всё это можно найти в их архивах. Ночью по улицам разъезжали мужчины с дробовиками, жители дежурили в своих кварталах посменно, но нападения продолжались, и маньяка никак не могли поймать.
В городе находились уже восемь полицейских машин и передвижная радиостанция. В методистской больнице ожидал наготове врач. И вот очередная жертва, едва лепеча, сообщает, что ее отравили газом. Одна из патрульных машин примчалась к ее дому меньше чем за минуту. Женщину везут в больницу, врач осматривает ее – и ничего не находит. Ее отправляют домой. Тут поступает вызов от другой женщины, которую доктор опять-таки находит совершенно здоровой. Так продолжается всю ночь, и всех после осмотра отправляют домой. После той ночи эпидемия прекратилась. Никакого маньяка в Маттуне не было. Массовая истерия, самовнушение, называйте как хотите. Почему это началось? Я не знаю. Мы всему даем названия, но ничего толком не понимаем.
Наши лица выражали, скорее всего, упрямое неприятие, но Мэнни проявил терпение и продолжил:
