Когда-то Господь Бог, наказывая змея, совратившего человеческий род, сказал: ты будешь ходить на чреве твоем и есть будешь прах во все дни жизни твоей. И вот у власти, считающей себя наместницей Бога на Земле, новым Георгием Победоносцем, всегда было ощущение, что змей, наш дракон, по Божьему проклятию никогда не отрывающийся от земли, от «праха», телом повторяющий малейшие неровности почвы, эту самую способность соблазнять человека, вводить его в искушение и грех целиком и полностью передал земле, по которой он ползает.
Заметим, кстати, что именно поэтому чем более возвышенные цели ставила перед собой власть (превращение Москвы в центр, столицу мирового христианства – «Третий Рим»; становление нового избранного народа Божьего и новой Святой Земли; приготовление народа ко второму пришествию Христа и спасению всех праведных; позднее – коммунизм и построение здесь, на земле, всеобщего рая), тем хуже она относилась к ландшафту. Всегда помня о той опасности, что исходит от почвы, власть не только пыталась оторвать от нее человека, но и выровнять, упростить, снивелировать саму землю, сделать ее одинаковой везде и на всем протяжении страны, тем самым лишив самой возможности соблазнять человека.
Николай Федоров, известный русский философ, поставивший задачу воскрешения всех, когда-либо живших на земле людей (он считал, что пришло время, когда это может и должен сделать сам человек, а не Христос) главным условием такого воскрешения мертвых считал радикальное упрощение жизни, равно – и людей, и природы. Люди должны были быть организованы в «трудовые армии» (закон армии – абсолютно одинаковая реакция совершенно разных людей на приказ; приказ должен быть исполнен во что бы то ни стало; приказы не обсуждают и т.п.), и одновременно – нивелировка ландшафта. Горы, по Федорову, должны были быть срыты, низины засыпаны, реки превращены в каналы, а вся земля – в одно ровное поле. Города и городская культура тоже подлежали уничтожению как рассадники всяческого неравенства и пороков.
Итак, подведем итоги. Себя власть считала Гергием Победоносцем, бесконечно мучимым и пытаемым нашими грехами и несовершенством, убиваемым ими, но в следующем поколении воскрешающим вновь, чтобы продолжить, как Христос, спасать нас и спасать. Как же мы сопротивлялись, не желая идти по этой дороге, как же заставляли ее страдать, но ни разу, как и на иконе, на ее лице не дрогнул ни один мускул. Большую часть жизни она нас любила, правда, как и Святой Георгий, на брак, на равные отношения с нами не соглашалась. Она любила нас, как крестьянин любит свою кормилицу – корову. Мы были стадо скота, а она – преданным и надежным пастухом, гнавшим нас на тучные луга, в землю, текущую молоком и медом. Господи, как мы были непослушны! Как мы были глупы, то и дело пытаясь уклониться в сторону, забрести в темный лес, где нас давно уже поджидали, чтобы растерзать, злобные голодные волки. Тогда, чтобы спасти нас, ей приходилось применять кнут, но делала она это нам же во спасение.
