— Нужно сказать ей, когда подрастет, — проговорила мама, и бабушка с дедушкой так быстро переглянулись, что я едва не упустила этот момент.
— Это не наш секрет. Кроме того, разве ей будет полезно знать правду? Знать, что он все еще жив?
Явно встревожившись, дедушка стиснул зубы и процедил:
— По-моему, с этим я уже разобрался.
Он поднял камеру, палату залило ярким светом, и я опять вернулась в настоящее.
Они знали! О каком бы секрете ни говорили мои родители, бабушка с дедушкой тоже знали эту тайну. Плюс мама заговорила о чем-то, что мне стоит рассказать, сразу после того, как папа упомянул своего отца. Вот только родители папы умерли еще до моего рождения. Может быть, разговор шел как раз об их смерти? Точнее о том, как именно они умерли? Но потом родители сказали, что какой-то «он» жив…
Я резко выпрямилась и почему-то почти шепотом сказала:
— Брук!
— Лорелея! — в тон отозвалась подруга, выйдя из ванной в полной пижамной экипировке.
Я сгребла собственную пижаму и рванула в ванную.
— Сейчас такое расскажу — не поверишь!
— Дай угадаю. Ты смоталась в фотку с родителями, сделанную сразу после твоего рождения?
Я высунулась из-за двери.
— Откуда ты знаешь?
Брук подняла фотографию.
— Ясно. — Я продолжила переодеваться. — Но это еще не все. Я могу так делать снова и снова.
— С одной и той же фоткой?
— С одной и той же фоткой.
Подскочив, подруга притопала ко мне, села на крышку унитаза и зачарованно спросила:
— Ты понимаешь, что это значит?
— Естественно! — Тут я задумалась. — То есть нет. Не совсем.
Бруклин поморгала.
— Ага, я тоже не понимаю.
— У них был какой-то секрет. — Я натянула через голову топ пижамы. — В смысле у моих родителей.
— И ты об этом узнала, прикоснувшись к фотке?
— Ну да. Они говорили о каком-то секрете. А ком-то, кто был жив, но мне нельзя было рассказывать, кто это. — Замолчав, я уставилась на подругу в упор. — Думаю, мой дедушка по папе до сих пор жив.
У Брук отвисла челюсть.
— Я думала, он умер.
— Я тоже так думала. Потому что так мне сказали родители. Но внутри фотки они обсуждали мой подбородок и то, как он похож на подбородок папиного отца. А потом…
— Нравится мне это местечко, — прошамкал с полным ртом только что вошедший Глюк.
Бруклин вышла из ванной.
— Стучать не учили?
— Дверь закрой! — прошипела я и промчалась мимо Глюка закрыть дверь.
В каждой руке у него было по куску пиццы.
— Что тут у вас происходит?
Брук умоляюще покосилась на меня:
— Можно я ему расскажу? Пожалуйста! Я за тебя алгебру сделаю.
