Константин сидел скрючившись, его знаменитая осанка пропала, глаза потускнели, и из красивого мужчины он превратился в скользкий противный мухомор.
– Вы знаете, Виктор, а тут начинается ещё более страшная история, – Алексей взглядом предупредил Толяна, у них была договорённость держать хозяина, чтоб ничего не натворил.
– Мы связались со следователем, который вёл ваше дело, тогда, когда погиб Родька, – на этих словах Виктор сжал кулаки и выпучил глаза, боясь услышать что-то ещё более страшное. – Следователю не давало покоя слово, которое вы последним услышали от вашего брата, это было слово «сапоги». Ну не мог человек в экстренной ситуации что попало выкрикнуть. Следователь даже разрабатывал теорию о некоем созвучном слове, возможно, вы услышали что-то не так. Но вы услышали верно, ваш брат крикнул именно «сапоги». За два дня до этой поездки Родька купил у Луизы в институте сапоги для своей любимой жены, и, когда подошли к нему с пистолетом и приказали опустить голову в землю, он увидел на нападавшем эти самые сапоги, он узнал их, это были голодные девяностые, тогда такие сапоги были бомба, – грустно сказал Алексей.
– Ты?! – закричал Виктор в сторону Эммы.
Она в ответ лишь закрыла лицо руками и заплакала.
– Нет, – прервал его возмущение Алексей, – Эмма сразу отдала сапоги своей матери. Та появилась тогда, как чёрт из табакерки, и стала требовать от своих детей денег. Как у такой авантюристки и жестокой женщины могли родиться такие мягкие дети, не понятно. Дочка откупилась единственной дорогой у неё вещью – сапогами, а сыну нечего было дать жадной матери-уголовнице, и в силу вступило стечение обстоятельств. Именно когда мать сидела у Константина на работе и выпытывала хоть что-то из непутёвого сына, позвонили вы, Виктор, и рассказали о своей поездке за машинами. Мать с глубоким криминальным прошлым имела пистолет и огромное желание разжиться деньгами. Она уговорила Константина помочь ей забрать у тебя эти деньги, пообещав, что после исчезнет из их жизни навсегда. Ваш брат согласился, не хочу сейчас его оправдывать, – сказал Алексей, – но мне хочется верить, что он думал, будто пистолет не заряжен. Уже когда Элеонора Борисовна, испугавшись странного выкрика, выстрелила в Родьку, всё пошло не по плану, Константину ничего не оставалось, как ударить вас по голове камнем.
– Откуда такие подробности, – всё ещё сопротивлялся Константин, – ваша буйная фантазия меня пугает, да как вы вообще смеете обвинять меня в убийстве брата?
