– А мы всё гадаем, что же с Хароном такое произошло. Неужели с иммунного в зараженного перекинулся? Так сказать, стадию кваза проскочил!
Хохот снова резанул по моим ушам. Кривясь, я сделал легкий глоток и поперхнулся. Затем прохрипел:
– Чё за хня? Лучше живца дайте.
– Ооо, эстет проснулся вновь в Хароне. На джине вам подать сиё яство? И тоником разбавленным на два пальца? Пей целительный раствор.
– Я уринотерапией не балуюсь в отличие от вас. А кто вы вааще такие?
Водитель повернулся ко мне лицом, и я признал в нём Шаха. А с пассажирского сидения на меня весело глядел Гриня.
– Здорова, крестник. Я уж думал, не свидимся более.
– Гриня? Шах? Откуда?
– От верблюда.
– А Соловей где?
– Где-где? В заднем джипе, в багажнике, связанный лежит.
Дружный гогот вновь взорвался в машине. Я побледнел:
– Да вы что? Он меня от смерти спас.
– Харон, успокойся. Жив твой ангел-хранитель, жив. Опосля отблагодаришь. Он тебя, как младенца холил и лелеял.
– Так, стоп, хочу рассказ от первого лица! – я начал заводиться.
Крёстный усмехнулся:
– Погоди пару-тройку часиков, и всё услышишь. Сейчас мы в колонне идём, караван просто так не остановишь
Приподнявшись на локтях, я через лобовое стекло увидел, что впереди нас вовсю шурует БТР. Ясно, придётся подождать. Интересно, сколько же суток я провалялся в коматозном состоянии? С этими мыслями меня вынесло вновь в беспамятство.
Очнулся от того, что меня приложили плечом о косяк. Поморщившись, я взглянул на "санитаров". Гриня и Шах плюхнули меня на кровать. На соседней кушетке уже лежал Соловей. С перевязанной башкой и, задумчиво, смотрящий на меня. Увидев мой осмысленный взгляд, снайпер вскинулся:
– Харон, твою дивизию! Заставил ты меня дрожать от страха, придушил бы тебя, чесслово!
В комнату зашел задумчивый Филин.
– Ага, проснулся спящий красавец. А я ведь тебя предупреждал, чтоб ты жемчуг под моим присмотром принял. Говорил же? Ну вот, теперь на себя пеняй.
Знахарь поводил над моей головой руками:
– Хм, Соловей ты точно видел, как он жемчуг глотал?
– Да. На моих глазах употребил.
Филин поглядел мне в глаза:
– Ну что, Харон, жемчуг мимо прошёл. Случай уникальный, я тебе скажу. То есть, зачаток дара был, но его удалили, как аппендицит. Только подобие шрама осталось в твоей черепушке неумной. Вот как то так! Интересно, чем же ты таким перед Ульем провинился?
Мне осталось только развести руками:
– Да вроде нечем.
Все находящиеся в комнате посмотрели на Соловья, тот сразу стушевался от такого пристального внимания.
