– Кто ты? – срывается с моих губ.
Существо с интересом рассматривает меня.
– Ты скреббер? – шепотом спрашиваю я.
В ответ тишина.
– Ты скреббер?? – повышая голос, вопрошаю опять.
Тварь, склонив голову, снова смотрит мне в глаза.
– Ты скреббер??? – перехожу уже на крик.
– Неважно, кто я! – раздается голос в моей голове, – Важно, кто ты. А ты самое опасное существо в этом мире!
– Это получается, что скреббер я?
Голос в моей голове неопределённо хмыкает:
– Дался тебе Неназываемый. Да нет, ты человек, измененный немного, но пока человек. Главное, не превратись в тварь, человечишка.
Я с подозрением кошусь на существо. Рука моя непроизвольно тянется к пистолету.
– Глупец! – раздаётся голос вновь. – Убить меня? Проводника? Знаешь, я накажу тебя за это, человек. Ты скоро это почувствуешь. Я тебе это обещаю.
И чёрное существо растворятся на моих глазах, осыпаясь пеплом.
– Харон! – чья-то рука трясёт меня за плечо. – Очнись, Харон! Да мать твою, что с тобой? Тебя чего так бьёт, как эпилептика?
Я с трудом разлепляю веки, перед моим взором раздвоившийся Соловей. Глупая улыбка сама заползает мне на губы.
– Да бл*, чо ты лыбишься? Харон, ты что, спек себе вколол или наркотой забаловаться решил?
Два Соловья разделяются в моих глазах, и теперь уже четыре снайпера грозно глядят на меня. Волна жара прокатилась по телу, и меня изогнуло дугой. Слова поодиночке срываются с моих горячих губ:
– Накажу… всех… потом… после…
Я вижу перед собой страшные и испуганные глаза Соловья.
– Потом… всё… потом…
И снова передо мной предательская чернота... И тело снова неподвластно...
Очнулся я от мерного потряхивания. Зрение возвращалось частями: сначала замутнение, потом размытая картинка, затем чёткость начала прорисовываться частями. Наконец мои глаза начали лицезреть сидящего на водительском сидении брюнета. Мысль стала подгружаться очень медленно, как грузилась когда-то Винда 3.1. Так, меня снова как Буратино, куда-то транспортируют. Да что ж я, как девка красная, чуть что, да в отключку сразу! Лежание в небытие начало подбешивать меня, агрессия заставила легонько приподняться.
– Так, лёг я сказал! – раздался голос с пассажирского переднего сидения. – На-ка глотни антибиотик! Может, полегчает немного.
Передо мной легла пластиковая полулитровая бутылочка с жидкостью неопределенного цвета. Скрутив крышечку, я принюхался к содержимому, на меня пахнуло уксусом. Скривившись, я попытался ответить, но вместо привычного мне голоса раздалось нелепое клокотание. С передних сидений раздался дружный смех, вынося мои барабанные перепонки:
