Подтекст стоицизма примерно такой: мы не можем быть счастливы, зато можем быть хорошими. Поэтому давайте считать, что добродетель заменяет счастье. В конце концов, жить в согласии с природой — это прекрасно. В подобных рассуждениях есть опора для жизни в нашем несовершенном мире, но есть, конечно, и самообман. Именно стоики по-рабски поняли свободу как осознанную необходимость, считая, что от нас зависят не обстоятельства, а лишь отношение к ним.
Эта философия, к которой тяготел Сенека, считалась неблагонадежной, и отец уговорил его заняться адвокатурой. Если медицина, как считалось, вела к богатству, то профессия адвоката — к почестям.
Начало карьеры было блистательным, и по этой причине едва не стало её же концом. Когда Сенека появился при дворе Калигулы, то сам император приходил слушать его речи. Однако августейший считал себя первоклассным оратором и успехи адвоката воспринял как личное оскорбление. Услышав однажды его превосходную речь в сенате, он приказал убить конкурента. Спасла златоуста некая придворная дама, которая объяснила императору, что убивать Сенеку нет нужды, потому что тот болеет и скоро умрет сам. Впрочем, на четвертом году правления убили самого Калигулу, а Сенека забросил адвокатуру и занялся философией.
При дворе Клавдия он попал в ряды оппозиции во главе с Юлией, племянницей императора. Жена Клавдия Мессалина быстро избавилась от обоих: их обвинили в любовной связи и изгнали из Рима.
На Корсике философу пришлось несладко: не тот климат, не то общество. И стоическая выдержка его подвела: он написал покаянное письмо своему знакомому, приближенному императора, ища заступничества. Послание осталось без ответа, зато философ вскоре примирился с судьбой: «Я лишился не богатства, но хлопот, сопряженных с ним. Потребности мои невелики: иметь кров от холода и пищу от голода и жажды. Всё, что кроме этого, — требует порок, а не нужда».
Тем временем Мессалина по приказу Клавдия была казнена за участие в заговоре, а сам Клавдий вступил в кровосмесительный брак с другой племянницей, Агриппиной, которая вскоре его же и отравила. Она-то и вернула из восьмилетней ссылки Сенеку, чтобы тот воспитывал его сына Нерона.
Нерону в то время было двенадцать лет, и философу пришлось повторить неудачную попытку Платона и Аристотеля воспитать мудрого правителя.
Природные наклонности мальчика, по отзывам современников, были «самого низкого рода». Рассказывали, будто его отец, узнав о рождении сына, сказал, что от такого брака могло родиться только чудовище. Наставник быстро разгадал воспитанника. Он говорил, что это хищный лев, которому стоит дать попробовать крови, чтобы он обнаружил всю ярость своего характера. Предчувствуя в Нероне кровожадность, Сенека заботился о развитии в нем милосердия. Преуспел настолько, что молодой император, подписывая свой первый смертный приговор, воскликнул: «О, если бы я не умел писать!» Но — лиха беда начало…
