здоровалась со всеми своими соседями, хотя те
ее игнорировали. Они делали вид, что не замечают девушку, хотя это было невозможно: Майя обладала тем громким и звонким голосом, который надо было потрудиться, чтобы не расслышать.
— Зачем ты с ними здороваешься, если они с тобой — нет? — спросил у нее Женя.
— Они слишком заняты, — объясняла Майя, искренне веря в свои слова. — Они всегда такие. Я привыкла.
Почти все люди, выходящие из подъезда, знали ее бабушку, и с ней они всегда здоровались, но с Майей…
Когда-то бабушка ей сказала: «Делай добро, и оно вернется». Майя честно следовала этому совету. Она пыталась быть разумнее, ведь всегда выполняла обещания данные бабушке.
Майя о чем-то задумалась, и Жене стало безумно интересно узнать ее мысли, но девушка молчала, как партизан, и, улыбаясь, продолжала махать рукой своим «занятым» соседям.
— Время так быстро уходит, — произнесла она вдруг. — Мы знакомы уже две недели, а я все прекрасно помню. Как ты ко мне подсел и что я тебе сказала. Это довольно странно.
— Иногда мне хочется иметь кнопку, нажимая на которую можно останавливать время. Эх, жаль, что ее не существует.
Майя как-то странно улыбнулась, не так, как обычно. Не весело, а скорее печально.
— Может, ты потом что-нибудь придумаешь? — обратилась она к Жене. — Что-нибудь, что остановит время…
Он засмеялся.
— Ведь ты не серьезно?
— Конечно, — ответила девушка и поджала губы. Она отвернулась от собеседника, высматривая что-то вдалеке. — Дни ведь тоже уходят… — сказала она, снова взглянув на Женю. — Уходят куда-то… безвозвратно.
— Точно.
— Вот сейчас сижу, думаю обо всем этом, а потом… этот день будет просто историей. Никто не будет знать, что мы здесь сидели. Быть может, мы сами этого не вспомним, но… это ведь происходит сейчас. Кто-то сядет сюда снова и снова. Никто не узнает, но… мы здесь были. Мы сейчас тут сидим. Это несправедливо…
— Ну, напиши свое имя на скамейке… — предложил Женя. Эта идея пришла ему в голову так неожиданно, что он сам удивился.
— Это не выход, — возразила Майя. — Запись сохранится ненадолго. Скамейку перекрасят, надпись тоже… Может быть, ее вовсе разберут, сломают…
— Ну и что? Надпись то останется. В любом случае. Под слоем краски, на одной доске. Как бы странно это не звучало, но вещи запоминают информацию обо всех. Ты сама подумай, они не могут никому об этом рассказать, но и забыть чего-то тоже не могут. Вещи — идеальные хранители информации, — сказал Женя, очень довольный тем, что к нему пришла такая великолепная мысль. — Они никогда тебя не забудут.
