— Перфторан ожил: в Пущине существует фирма, которая его выпускает, и этот препарат часто используют в чрезвычайных ситуациях. Если человек потерял много крови, то даже её переливание не поможет, потому что капилляры сужаются, и проникновение эритроцитов затруднено. Но добавьте перфторан — и человек будет спасен. Однако печальные события двадцатилетней давности сильно затормозили работу: научный институт был поделен на части и фактически разрушен. О гибели такого ученого, как Белоярцев, я уже говорил.
Почему препарат встретил такое сопротивление? Обычные человеческие страсти: конкуренция, престиж, кто первый сказал «э», почему тех выдвигают на премию, а этих — нет… При спокойном, дружеском отношении, которое полагается при научном сотрудничестве, такого бы не было. Ведь исследователи открыли поразительные вещи, которые надо было внимательно изучать, а не входить в состояние конкурентного возбуждения.
С круцином получилось хуже. Профессор Роскин вместе с коллегой Клюевой в результате многолетней работы создал противоопухолевый препарат, который избирательно подавлял рост раковых клеток. Круцин успешно прошёл клинические испытания, и в 1961 году приказом Минздрава был разрешен его промышленный выпуск. Но всё это делалось под прессом гонений со стороны коллег. Оргкомитет Международного противоракового конгресса во главе с тогдашним директором Онкоцентра академиком Блохиным отклонил доклады о круцине: директору этот препарат не нравился. Вскоре профессор Роскин умер, затем не стало и его соратницы. Давно нет и Блохина, зато есть раковые больные, которые по-прежнему нуждаются в эффективном лекарстве. Но продолжать работу некому. Тех, кто разбирается в этой теме, осталось всего несколько человек, да и тем уже за семьдесят.
Как порой безапелляционны «образованные» люди, как легко они самоутверждаются в борьбе с «лженаукой»!.. Это же гораздо легче, чем открывать новое знание. Ответственности при этом — никакой, хотя бы нравственной.
— Нынешние возможности науки таковы, что вполне могут обернуться катастрофой. Вроде бы защитились ядерной бомбой от врагов, а теперь к ней подбираются террористы. Клонировали овечку Долли — и вот уже так и тянет поэкспериментировать с человеком. Это будет пострашнее бомбы…
— Тут ничего не поделаешь, наука развивается сама. Запретить клонирование человека, не финансировать работы? Но в одном месте запретили — в другом сделают. Запретители обязательно отстанут, потому что всегда найдется какой-нибудь богач, который даст денег конкуренту. Чтобы страна оставалась более или менее самостоятельной, мы должны развивать все направления. Вот расшифровали геном человека, а это примерно 50 томов Большой советской энциклопедии. На каждой странице что-то написано, и всё это надо понять, какой ген за что отвечает.
