Поэтому мы никак не могли причалить: Миша два раза промахивался, и мы проходили мимо пирса. Пассажиры глухо роптали; наконец Валерий Панков не выдержал и, встав за спиной худосочного Миши, принял на себя командование. Благодаря его указаниям «Направо! Теперь налево и еще правее!» мы направились прямо на причал и с диким грохотом впаялись в пирс. От сильного толчка все попадали на дно; я в ужасе представила, как наш драгоценный груз идет ко дну, но котелок с мидиями упрямо прижимала к себе Вика, упавшая в соленую лужу, но не выпустившая его из рук.
Перепачканные и мокрые, все молча выбирались из катера, бросая на Панкова мрачные взгляды. Один только Миша выражал свое недовольство вслух:
— Тоже мне профессор… Катером управлять — это тебе не крыс дрессировать.
Злая, провонявшая с ног до головы острым рыбным запахом мидий, я тем не менее почувствовала себя отомщенной. Кличка «профессор, который крыс дрессирует» так и прилипла к Валерию. Хотя за нашу милейшую каланиху Анютку мне было обидно: общим с крысами у нее были разве что мощные усы-вибриссы.
И вот настал знаменательный день. Кстати, настал он на час позже, чем должен был начаться, — намаявшиеся за вчерашний день поварихи проспали. Впрочем, сегодня им должно было помогать все свободное женское население — по желанию, конечно, а у меня этого желания как раз не было.
Вместо этого с утра я решила немного поработать с Асей, и мне с удовольствием помогали наши студенты, которые в выходной день все как один высыпали на пляж, а Саша Ивановский, воспользовавшись отсутствием и Вити и Алекса, гордо играл роль моего ассистента. Даже попытался сесть со мной в «мыльницу», но я ему не разрешила — под его тяжестью лодчонка наверняка бы перевернулась, а с меня было достаточно и вчерашнего купания в грязной воде.
На биостанции кое-кто, как Люба, наслаждался законным бездельем, но основная масса народа все-таки занималась делом. Эмилия с Лялей кончали какую-то срочную работу в лаборатории, Славик с Вадимом чистили бассейны. Ради праздника было решено временно переместить Фифу на бак, и я наблюдала за тем, как шестеро мужчин тащили на себе носилки с дельфинихой, а рядом с ними, забегая то вперед, то сбоку, мотался Миша Гнеденко. В отличие от ребят, на которых были одни плавки, Миша был одет в брюки и клетчатую рубашку с длинными рукавами. К тому же на нем были болотные сапоги до пояса — в другом наряде он никогда не влезал в бассейн к дельфину, потому что боялся инфекции.
