Играя под дурачка, Вадик объяснил:
— А мы забыли, что они при нас. — И, пятясь задом и не забыв прихватить свои вещички, мальчики быстро-быстро ретировались из расположения части, пока разочарованные погранцы их не помяли. Конечно, если бы на их пути встретились девушки, они бы их без всяких разговоров подвезли — не было еще случая, чтобы машина с заставы не остановилась, встретив нас на дороге, но студентов они бы оставили топать своими ногами.
Таким образом, пивной день состоялся. На Красной площади ребята разложили костер еще при дневном свете, но я добралась до нее уже в кромешной тьме. Все с кружками в руках сидели вокруг огня, и в темноте ярким светлым пятном выделялась голова Алекса.
Свободных мест не было, но я направилась прямо к нему. Алекс подвинулся и усадил меня рядом с собой на узенькую дощечку; я бы свалилась с нее, если бы он не придержал меня, притянув к себе. Так мне и пришлось сидеть весь вечер — крепко прижавшись к Алексу; впрочем, ему вполне было достаточно одной руки, чтобы управляться с пивом и рыбой, судя по тому, что он не торопился снимать другую, мягкое тепло которой я чувствовала сквозь шелк моего платья — моего единственного «вечернего» платья, немало лоскутков из юбки которого уже висело на окрестных колючках, с моей талии.
Слева от нас стояла коптильная бочка, и возле нее суетились ребята, доставая готовую рыбу. Саша Ивановский подкладывал полешки в костер, бросая на меня мрачные взгляды. Прямо напротив меня, через костер, потряхивала светлыми кудряшками Ляля; она слушала что-то шептавшего ей на ухо Геру Котина, и по лицу ее бродила улыбка, приоткрывавшая остренькие зубы. Рядом с ними в кругу сидел Тошка, он тоже улыбался и был, судя по всему, в прекрасном настроении; сэр Энтони очень любил светское общество, он вовсе не был нелюдимым и сдержанным, как этого можно было бы ожидать от английского джентльмена. Мне казалось даже, что он с нетерпением ожидал, когда кто-нибудь возьмет в руки гитару.
Обернувшись, я успела перехватить злобный взгляд Любы; она зыркнула на меня откуда-то из второго ряда и, отвернувшись, исчезла, как провалилась во мрак. Видимо, она нацеливалась на мое место, подумала я, и мне стало смешно: некрасивая толстая Люба рядом с голубоглазым блондином Алексом! Заметив, что она в конце концов уселась рядом с Нарциссом, который расположился дальше всех от костра в гордом одиночестве, я чуть не расхохоталась вслух. Кто-то из ребят подбросил в это время в огонь сухой валежник, и в отсвете ярко вспыхнувшего пламени я увидела, как тот, скорчив гримасу, от нее отшатнулся.
