В местечке стояла только часть войск Огинского, остальные были невдалеке, в лагере на небольших высотах. Не давая времени конфедератам прийти в себя, Суворов тотчас же по взятии Сталович повел атаку на стоявших в поле. Было уже совсем светло. Беглецы сталовичские присоединились к лагерным, но сил их не увеличили, а принесли с собой ужас и смятение. Однако конфедератов было гораздо больше, тем паче, что большая часть русских карабинер увязались за теми конфедератами, которые бежали не к лагерю, а в сторону. Таким образом, из кавалерии оказалось всего 70 карабинер, польской же конницы примкнуло к лагерю не меньше 500. Но это не остановило Суворова; он понимал, что тяжелым впечатлением ночи неприятель уже заранее обречен на поражение. Атака поведена одновременно кавалерией против кавалерии и пехотой против пехоты, которая занимала левый фланг неприятельского расположения, причем 200 человек, неизвестно почему, стояли в стороне. Суворов решил прежде обстрелять конфедератов, тем более, что и у них были пушки. После непродолжительного артиллерийского и ружейного огня, произведенного во время движения вперед, русские бросились в атаку. Слабый карабинерный эскадрон мигом опрокинул сильную числом неприятельскую кавалерию, пехота потерпела ту же участь, а отдельно стоявшая её часть, на которую особенно энергично велось нападение, почти вся сдалась в плен. Дело кончилось в 11 часов дня. Огинский был разбит и с десятком гусар спасся бегством в Кенигсберг, в Пруссию.
Большая часть русской конницы, ударившаяся в преследование, ушла довольно далеко вперед, когда внезапно появился конфедератский генерал Беляк с двумя комплектными уланскими полками силою в 1,000 человек, пришедший на помощь Огинскому. Он смял кавалерию, но подоспели казаки, восстановили бой, и Беляк принужден был отступить.
Последствия сталовичской победы были громадные. Корпус Огинского перестал существовать, хотя в нем людей оставалось много; серьезная опасность, грозившая русским и их делу, была разрушена совершенно. Малодушное бегство Огинского за границу еще усилило блеск и значение события. Самая крупная надежда конфедератов исчезла, оставив по себе кровавый след.
Конфедераты потеряли все свои орудия, обоз, много знамен, гетманскую булаву и пр. Освобождены 435 пленных батальона Албычева с их двумя пушками. Потеря русских убитыми ограничивалась 8 человеками, у Огинского же Суворов определяет в своих сообщениях разным лицам число убитых от 300 до 500, пленных от 280 до 300, в том числе 16 офицеров.
