За плечом полной медсестры я разглядела единственное окно в коридоре. Решетка на этом окне усугубила мои худшие предположения. Это было закрытое психиатрическое отделение для женщин. Я однажды уже побывала тут, когда заперлась от своего мертвого брата в школьном туалете. И вдруг я все вспомнила. Мне снова явился Кай. Он преследовал меня в концертном зале, и, вероятно, я потеряла сознание, после чего меня, обездвиженную, привезли сюда.
– Вернись лучше в кровать, милая, – сказала сестра. – Ты еще нетвердо стоишь на ногах. Как новорожденный олененок.
Она взяла меня за плечо и легонько подтолкнула назад в палату. Я хотела высвободиться, но она держала меня железной хваткой.
– Я вам не милая! Я хочу убраться отсюда!
– Конечно, хочешь.
Сестра говорила со мной подчеркнуто спокойно, даже когда толкнула меня на кровать и укрыла одеялом. Каждый ее жест был исполнен силы и решительности. Весь ее вид говорил о том, что она привыкла к таким протестам. Наверняка каждая ее пациентка кричит, что хочет выбраться отсюда.
Как только она меня отпустила, я сорвала с себя одеяло и попыталась подняться с кровати. Но сестра уложила меня снова. Ее взгляд по-прежнему оставался дружелюбным, но рука, казалось, весила не меньше тонны.
– Спокойно, Доротея. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя снова зафиксировали?
– Зафиксировали? – Я осмотрела кровать и увидела ремни и потертые манжеты. – Вы меня связывали?
– Только на то время, пока ты металась в бреду. Для твоей же безопасности. Но теперь нам это уже не нужно, не так ли?
Я снова опустилась на подушки и, несмотря на чудовищную головную боль, попыталась собрать разрозненные воспоминания в целостную картинку. Концерт. Кай среди танцующих. Девушка-насекомое. Мое злое сердце.
– Я хочу пить.
– Неудивительно, Доротея, – сказала сестра с улыбкой. – Ты проспала почти два дня.
– Дора, – прошептала я, – меня зовут Дора. Не выношу, когда меня называют Доротеей.
– Хорошо, Дора. А меня зовут сестра Марион. Будь умницей, а я принесу тебе что-нибудь попить.
Она вышла из палаты, а я пыталась понять, что же со мной произошло. Острый приступ шизофрении – единственное объяснение, пришедшее мне в голову. Но почему? Такое не случается как гром средь ясного неба. Хорошо, в последние дни я много чего пережила, я находилась под воздействием стресса, но этих причин недостаточно.
– Вот, держи, – сказала сестра, протягивая мне пластиковый стаканчик с водой.
Я не слышала, как она подошла. Значит, мое сознание все еще где-то витало. Я жадно выпила воду, пока сестра что-то складывала в мой шкафчик.
