Подивившись такому рассказу, Александр Николаевич опять отправил гонца прочь, только задумываться на этот раз он уже не стал. Император, ничуть не скрываясь, считал себя посредственностью и понимал, что у него просто не хватит ума решить вопрос во всем его многообразии. Россия находится в полной политической изоляции – и вдруг, откуда ни возьмись, у нее появляется союзник, способный решить все проблемы. Но кто скажет, так ли оно на самом деле, и не поддастся ли Александр Николаевич на грандиозный обман, выставляя себя на посмешище? А может, наоборот, в случае отказа упустит единственную возможность достойно выйти из тяжелейшей ситуации? Поэтому император взял со стола прямоугольник блестящего беленого картона и собственноручно начертал на нем несколько слов по-французски, после чего, вложив листок в конвертик, запечатал его своей личной печатью и позвонил в колокольчик.
– Великой Княгине Елена Павловне в Михайловский дворец лично в руки, – объявил он, протягивая конверт с посланием явившемуся на звонок лакею, – и поторопись, братец, сие дело воистину неотложной важности…
11 апреля (30 марта) 1855 год Р.Х., день третий, 13:05. Воздушное пространство над Черным морем, борт ротного штурмоносца типа «Богатырь».
Командир пароходофрегата «Владимир» капитан первого ранга Григорий Иванович Бутаков (35 лет).
В последние дни у нас в Севастополе все ходили гоголем, с шапками набекрень, но я не понимал всеобщего оптимизма. Конечно, приятно, когда супостат оказывается повержен и унижен, но ведь, в конце концов, нашей заслуги в этом не было. Все сделали бомбические пушки и хорошо вооруженная пехота нового союзника. К тому же флота отсутствие заслуг касается вдвойне, ибо наши корабли заперты в Севастополе словно в клетке: во-первых – нашими же затопленными у входа бухту кораблями; во-вторых – французским флотом, обосновавшимся поблизости от Севастополя в Камышовой бухте. Прорываться в море с несколькими оставшимися у нас пароходофрегатами и бессмысленно за незначительностью сил, и самоубийственно – по той же причине. Перехватят и забьют насмерть залпами линкоров, тем более что среди них тоже есть корабли, оснащенные паровыми машинами, а значит, не зависящие от силы ветра. Правда, некоторое время я думал о том, чтобы поставить на наши пароходофрегаты таинственные артанские пушки, но и это дело оказалось не таким скорым, как хотелось бы, тем более что лишних пушек, а самое главное, бомб, к ним у артанского князя нет. Предполагается, что подобные орудия с казенным заряжанием, пригодные для установки на корабельные станки, изготовят наши российские заводы… но пока это случится – война с коалицией уже закончится.
