— Нет необходимости. Сразу после завоевания таких браков… или, во всяком случае, связей, было много. Это даже поощрялось, — пожала плечами я.
— Так что материалов хватает.
— Зачем? — не понял Эллиот, стаскивая пиджак.
— В смысле, зачем поощрялось? — Вы ведь не местный, да? Не с Островов? — Нет, — согласился он, расстегивая уже рубашку, — я родом из доминиона. Я только кивнула, не став задавать очевидный вопрос, каким ветром его занесло к нам. Какое мне дело? Меньше знаешь — крепче спишь.
— На окраине империи мало что значит чистота крови. Во всяком случае, для низов и среднего класса. А тут такой простой способ вытравить опасную магию альбов. Смуглые пальцы Эллиота замерли на очередной пуговице.
— Логично, — признал он. А я не выдержала: — Лейтенант, ванная там! — и махнула рукой вглубь дома. Он усмехнулся, но послушно встал… Под плеск воды я почти задремала в лаборатории, когда вдруг услышала, как щелкнул замок. Скрип двери, осторожные шаги…
— Эмили, — позвал знакомый голос.
— Ты где? Сон как рукой сняло. Только этого не хватало! — Бишоп! — зашипела я, вскочив с места. Зачем только я отдала ему запасной ключ?! — Проклятье, каким ветром тебя сюда занесло? Он тенью проскользнул в комнату.
— Я беспокоился, — сказал он просто.
— Вся эта история с Мастерсом. Я принял меры, но Дадли мог кому-то о тебе разболтать.
— Молчи! — сложно злобно шептать, но у меня получилось.
— Я не одна! Светло-серые глаза Бишопа прищурились, а тонкий шрам на скуле побелел. Бишоп бросил взгляд на часы. Да, одиннадцать, и что? — Эмили…
— начал он и умолк.
— Ладно, я пойду. Я кивнула с облегчением. Рано.
— Почему же? — спокойный голос Эллиота вдребезги разбил напряженную тишину.
— Я тоже хочу узнать, что такого мог разболтать Дадли.
Как в кино. Или в кошмаре? Поздний вечер. Полуголый Эллиот в одном полотенце на бедрах — и Бишоп, как вернувшийся из командировки муж. Хорошо хоть соображал он быстро.
— Ты кто? — блондин набычился и сжал кулаки. Резко обернулся ко мне: — Эйлин, ты мне изменяешь?! Переигрывал. Я вряд ли была похожа на жертву страсти. Скорее на жертву бессонницы.
— По-моему, раньше вы называли ее Эмили, — заметил Эллиот. Смущенным он не выглядел. Поджарый, широкий в плечах и узкий в талии, смуглый — словно прокопченный — лейтенант был хорош. Даже розовое полотенце в ромашку его не портило.
— Тебе показалось, — отмахнулся Бишоп и шагнул к расслабленному брюнету.
— Дорогой, — пролепетала я, цепляясь за его руку, — это не то, что ты думаешь! — Насколько я понимаю, это тот самый Бишоп? — осведомился Эллиот хладнокровно.
