— Или проще, тут как посмотреть. Если бы не убийство Мастерса, я бы сказал, что это доктор или вторая девица, Энн. А так придется еще дам из этнографического клуба, которые там заседали прошлым вечером.
— А Лили тут каким боком? — не поняла я, включая воду. Он качнул ногой и потер переносицу.
— Они интересуются разными народами. Дурость, конечно, — много ли на изучаешь в городе? Но дамам нравится. В тот раз они решили пообщаться с настоящей блондинкой. Пригласили за стол, угощали кофе с мороженым.
— М-да, — я поморщилась, представив, как неловко было стеснительной Лили, когда ее разглядывали, словно зверушку в зоопарке.
— Кстати, — оживился Эллиот.
— А у вас какие версии? — Не думаю, что это доктор, — нехотя призналась я, оглядываясь на него через плечо. Лейтенант удивился. Видимо, думал, что я наоборот попытаюсь все свалить на Рейстеда.
— Почему? — коротко поинтересовался он. Я вытерла руки и развесила мокрое полотенце.
— Помните, как он орал, когда мы приезжали после смерти Лили? Знаете, почему? Лейтенант вопросительно изогнул темную бровь.
— Нет. Просветите? — Энн намного слабее, чем была Лили, и способна сварить только самые простые зелья. Неудивительно, что доктор лютует. Тяжело ему теперь придется.
— Думаете, у него не было мотива? — с сомнением уточнил Эллиот.
— Может, на кону стояло что-то посерьезнее лекарств? Блондинку-то он новую найдет. Звучало цинично. Но верно. Я вздохнула.
— Значит, начнем с дома Мастерса? Эллиот спрыгнул со стойки и усмехнулся.
— Как скажете, напарник!
* * *
— Ничего себе! — выдохнула я, когда развалюха Эллиота остановилась у обманчиво неприметного особняка. Неброский серо-коричневый дом с деревянным крыльцом и наличниками… отделанный первоклассным мрамором и мореным дубом. А еще постройку щедро оплетали кружева защитной магии. Причем альбовской магии, что по нынешним временам вовсе редкость. Сделать такую же я бы не смогла, но оценила.
— Нравится? — хмуро спросил лейтенант, барабаня пальцами по рулю.
— А вы завидуете? — поддразнила я. Он досадливо дернул щекой.
— Проклятое высшее общество! Жену Мастерса допрашивать не смей — ей доктор не велел волноваться. Дочь на допросы не является, сын заявил, что слова не скажет без адвоката… Не семейка, а змеиное гнездо! — Кстати, а кто он был, этот Мастерс? — спохватилась я.
— Чем занимался? Откуда такое состояние? Нельзя же не спросить! — Понятия не имею, — на меня он не смотрел.
— На визитке у него написано «деловой человек», а в остальном… Сплошные недомолвки. Одно ясно — состояние он нажил сам. Родители у него были беднее церковных мышей.
