Вулкан интенсивно изливал лаву. Гремели взрывы. Понемногу рос и разрушался конус. С северной стороны его окончательно разорвало, раздвинуло на две половины. Там, где раньше был склон конуса, образовалась широкая бокка (отверстие). От ее основания двигался новый поток. В сотне метров от истока лава текла со скоростью четверти метра в секунду. Поток нес на себе осыпанные черным шлаком, но горячие (внутри светились ярко-красные трещины) куски разрушенной части конуса. Сквозь неумолчный грохот взрывов слышались шелест, звон и потрескивание текущей лавы…
Они поставили перед собой цель обойти действующий вулкан. Опасность была очевидной, но истинная степень риска им была неизвестна. Перед ними медленно ползла лавовая река. Форсировать ее было трудно. А самое главное, — они не знали, что ждет их за ней. Сколько еще лавовых рек и раскаленных трещин, смогут ли они их преодолеть? А если не смогут, удастся ли вернуться прежним путем? На вулкане и вокруг него обстановка менялась постоянно.
Шедший впереди подождал, пока новичок приблизится, спросил:
— Так как, Алексей Николаевич, рискнем?
— О чем речь?! Впрочем, решайте сами, Константин Иванович. Вы опытнее. По-моему, без риска нельзя заниматься вулканологией.
— А когда чаевать будем? Время-то подошло…
— Вот перейдем лавовый поток, там посмотрим.
Они поднялись на краевой вал потока, где было больше всего замаскированных шлаком трещин. Ступали осторожно: в горячий рыхлый шлак недолго провалиться по пояс, а то и глубже. Сошли на раскаленный, медленно движущийся поток. Через подошвы сапог жгло ступни. В лаве оставались следы, как в размягченном асфальте. Лицо от жара приходилось прикрывать руками. Наконец они достигли противоположного краевого вала. Вскарабкались на высокую шлаковую насыпь. Стоять на ее гребне было очень горячо, но вид с насыпи открылся впечатляющий. Вверху извергающее раскаленные бомбы жерло. Ниже лавовый исток и быстро текущая, почти добела раскаленная лава. Еще ниже и правее целое лавовое море с отдельными рукавами потоков, покрытых местами коркой с многочисленными красными трещинами.
— Ну и ну! — с удивлением, восхищением и затаенным страхом воскликнул Алексей Николаевич, переминаясь на горячем шлаке с ноги на ногу.
— Да, маршрутик нам предстоит через саму преисподнюю, — отозвался его спутник.
Они спустились со шлакового гребня на приостывший старый поток. В этот декабрьский день за пределами вулкана мороз достигал двадцати пяти градусов, температура же остывающих потоков — нескольких сот градусов. Здесь же, на теплых камнях, «климат» был в самый раз. Чтобы остудить ноги, они стащили с себя резиновые сапоги. Резиновые сапоги на извержении были незаменимы. В них переходили через текущие лавовые реки, покрытые лишь десятисантиметровой твердой, но раскаленной коркой. В них нестрашно было провалиться по колено в горячий шлак. Правда, выскочив оттуда, надо было поскорее стащить их с себя. Тогда из сапог, как из трубы, валил пар, а на ногах парились толстые шерстяные носки. В резиновых сапогах лазали по ломким, хрустким, занозистым кекурам. Какая еще обувь годилась для того, чтобы ходить по воде, камням, снегу, льду и даже по раскаленной лаве?
