русская газета в мире, — "Посл[едние] новости" навсегда кончились»
{28}.
«Что касается меня, — писал Алданов, — то я, кроме этого, надеюсь еще на создание толстого журнала, в котором я был бы одним из редакторов (просто в сотрудники я теперь не пошел бы)». В этом заявлении чувствуется осознание своего изменившегося места в эмигрантской табели о рангах — роль «просто сотрудника» Алданов явно перерос, а в русском Париже все редакторские места были заняты. С другой стороны, претензии Алданова кажутся смешными: ведь несколькими фразами ниже он интересуется, не поможет ли ему с жильем Марья Абрамовна Вишняк, ибо Алдановы слышали, что Вишняки «дешево сняли одну комнату с ванной и кухней. Это именно то, что нам теперь нужно»{29}.
Газету ни учредить, ни арендовать не удалось. А вот планы с журналом осуществились полностью: в 1942 г. вышел первый номер «Нового журнала», ставшего на последующие полвека главным толстым эмигрантским журналом. Продолжает он выходить и до сего дня; однако после 1991 г. существование подобного рода зарубежных изданий утратило актуальность. Алданов сыграл, бесспорно, ключевую роль в создании журнала: разумеется, он мало что смог бы сделать без Марии Самойловны Цетлиной, взявшей на себя в значительной степени финансирование издания (часть денег дал Б.А. Бахметев) и организационные хлопоты, и без своего соредактора Михаила Осиповича Цетлина. Но все же, когда он писал, что «журнал был создан мною»{30}, в этом была значительная доля истины{31}.
В Америке Алданову сопутствовал немалый — для писателя-эмигранта — успех: его роман «Начало конца» был выпущен в переводе на английский одним из лучших американских издательств — издательством Чарльза Скрибнера, и очень неплохо расходился{32}. К апрелю 1945 г. было продано уже 314 000 экземпляров. Скрибнер, воодушевленный этим успехом, приобрел права на издание всех остальных книг Алданова{33}. Беженец, приехавший в Нью-Йорк практически без копейки (точнее, без цента) за душой и мечтавший снять подешевле комнату с ванной, стал теперь вполне обеспеченным человеком.
Один из «молодых» эмигрантских писателей межвоенного поколения, Василий Яновский, писал в своих воспоминаниях: «На Монпарнасе шутя утверждали, что после смерти Алданова в зарубежной прессе станет просторно»{34}. «Молодые» досадовали, что им не находится места на страницах немногочисленных эмигрантских журналов. С их точки зрения, проза Алданова была старомодна. «Алданов, талантливейший, культурнейший публицист, почему-то задумал писать бесконечные романы. И это была роковая ошибка», — припечатал Яновский
