— Мои апостолы имѣютъ вѣру и любовь. Они возглашаютъ правду предъ лицомъ насилія. Ради вѣры своей они идутъ на гоненія, и выносятъ поношенія и самую смерть.
— Въ тюрьмѣ и въ изгнаніи Я стану искать апостоловъ Моихъ, тѣхъ, кто страдаетъ за вѣру и любовь.
— Ибо и Я былъ въ изгнаніи и былъ вверженъ въ тюрьму.
— За двадцать вѣковъ, только тамъ Я нахожу Моихъ ревнителей и учениковъ.
— Не скорбите, если васъ избиваютъ и посылаютъ въ изгнаніе. Ибо Я принесъ землѣ не міръ, а мечъ. Дѣти возстанутъ на отцовъ, и рабы на господъ, и мирныя дѣвы на вооруженныхъ воиновъ. Ибо поля отказываются приносить плодъ и рѣки сохнутъ, твердыя скалы рушатся съ грохотомъ, земля колеблется отъ гула…
— Время обновленія міра уже близко.
— Если трепетная лань нападаетъ на лютаго тигра и убиваетъ его, — Мое время близко.
— Если нѣжный отрокъ не щадитъ собственной жизни, — Мое время близко.
— Если въ сельскихъ кузницахъ куютъ изъ плуговъ мечи и изъ серповъ кинжалы, — Мое время уже на порогѣ…
— День Страшнаго Суда готовъ пройти надъ этой страной, ибо владыки его созрѣли и перезрѣли, какъ осенніе хлѣба, и беззаконія ихъ, какъ спѣлыя зерна, осыпаются на землю.
— Владѣтели этой страны, какъ поздніе плоды, засохшіе на вѣткахъ. Ихъ стебли тверды и ломки. Дыханіе бури сломитъ ихъ и сброситъ внизъ.
— Тогда разсѣются насильники и разбѣгутся во всѣ стороны проливатели крови, и острее меча пройдетъ надъ ними, и будетъ тщетный плачъ и скрежетъ зубовный. Ибо сѣющій вѣтеръ пожнетъ бурю и мнящій обуздать океанъ потонетъ въ волнахъ.
Такъ сказалъ Христосъ, Сынъ человѣческій, Сынъ Божій:
— Истинно, истинно говорю вамъ: — Еще при жизни вашей увидите день правды и возмездія, день Страшнаго Суда.
Январь, 1906 г.
Посвящается Петру Николаевичу Дурново
Тайный совѣтникъ задремалъ, сидя въ креслѣ у письменнаго стола. Цѣлый день онъ читалъ донесенія своихъ агентовъ, генералъ-губернаторовъ и просто губернаторовъ, и просто генераловъ, и просто шпіоновъ. Одни доносили ему, что крамола укрощена, и тюрьмы переполнены, и все обстоитъ благополучно. Другіе доносили, что крамола не укрощена, но тюрьмы переполнены, и все обстоитъ не благополучно. Онъ читалъ донесенія и писалъ на нихъ резолюціи. На однихъ донесеніяхъ писалъ: стѣснить; а на другихъ: не стѣсняться, на однихъ писалъ: заточить, а на другихъ: расточить.
Двадцать тысячъ шпіонскихъ донесеній въ день!.. Если разложить ихъ рядомъ, листочекъ къ листочку, они протянулись бы какъ дорога, отъ Москвы до Петербурга. И всю эту бумажную дорогу онъ проходилъ ежедневно одинъ изъ конца въ конецъ. Высылки, аресты, разстрѣлы, висѣлицы.
