Разбойничьи скопища долго не замечали врага и только тогда, когда передовые всадники подскакали к самым стенам, в толпе поднялась тревога; раздались выстрелы; казаки бросились запирать обительские ворота… Но было уже поздно.
Тесными дружными рядами, вскачь, стрельцы и рейтары прорубались сквозь толпу в широких обительских воротах.
Нестройная толпа и не думала сопротивляться. Быстро раздавив и смяв разбойников, конница проникла в обительские стены. Справа и слева из других ворот, тоже бежали ватаги разбойников, спасаясь от московской конницы: то были правое и левое крыло щербатовской рати.
Готовясь ударить на стиснутую с трех сторон мятежную толпу, князь Щербатов оглядывался по сторонам, нет ли где засады.
Архимандрит Пахомий, черная ряса которого виднелась рядом с панцирем окольничьего, тоже тревожно осмотрелся и тяжко вздохнул: не узнал заботливый архимандрит своей дорогой обители, все келии и постройки обратились в обугленные развалины, каменные стены были закопчены пламенем пожара, везде пылали костры; на земле валялись порванные парчовые ткани из монастырских кладовых и награбленная церковная утварь.
«Что-то сталось со старцами!» — подумал архимандрит и тревожно взглянул в сторону каменных стен трапезной.
Между тем началось побоище. Стрельцы дали дружный залп, сваливший сразу целые ряды грабителей. Князь Щербатов крикнул еще раз зарядить пищали и зорко всмотрелся в тесную толпу противников. Он сразу приметил, что казаков там было мало.
«Должно быть, сейчас сбоку нагрянут», — подумал он.
Так и случилось. Сряду после залпа из-за соседней монастырской церкви высыпали шумной, бодрой ватагой казаки. Волжская вольница, заломив высокие шапки, храбро шла за атаманами.
— Полыхнем стрельцов, ребятушки! — кричал атаман Нечай, махая тяжелой саблей и забегая в тыл коннице.
Но хорошо обученные рейтары, не разрывая рядов, быстро обратились к неприятелю.
Схватка была горяча, но коротка.
Мигом на обительском дворе образовалась груда трупов, мигом был сшиблен и связан атаман Нечай; атаману Черноусенко бородатый московский стрелец разрубил голову сильным ударом бердыша.
Казаки рассыпались в беспорядке и бросились к единственным свободным воротам, незанятым стрельцами.
— Гони их! Руби! Топчи, захватывай побольше! — гремел князь Щербатов, отряжая в погоню за казаками конный отряд.
Велев остальной рати наставить пищали на обезумевшую от страха толпу мужиков, окольничий подскакал к ней с грозным окриком:
