— Обойдёмся без лишней экзотики. Внимание! МОТОР!
(Закадровая суета, женский голос:» Кадр бырбырбыр, дубль бырбырбыр». Щелчок. Мужской голос: «Поехали!»).
— Она свихнулась! — взвизгивает Рома, отпрыгивая за край стола.
Воображала оборачивается. Никаких клыков-когтей, личико обиженного ангелочка: бровки домиком, губки бантиком, глаза сиротки Марыси.
— Я поняла… — говорит она тихо, — Это не вы… Это я… То есть, это вы думаете, что я… Вы меня считаете ихней шпионкой, правда? Потому и не доверяете.
Огромные глаза переполняются слезами, крупные капли градом катятся по щекам. Воображала садится на пол, скорбно покачивая головой:
— Злые вы. Уйду я от вас…
— Это я отсюда уйду! — говорит Сеня с тоской. — В спецназе — и то спокойнее было!..
смена кадра
Воображала, танцуя, идёт по коридору. Лицо сияющее, голова запрокинута, глаза закрыты. Звучит бравурный марш, синий плащ вьётся за спиной как крылья (на ней костюм «леди Вольт»). Продолжая кружиться и не открывая глаз, плавным и точным движением заныривает в свою комнату (марш теперь звучит приглушённо).
От двери пункта слежения ей вслед смотрят истерзанные Сеня и Рома. Грязные и мокрые халаты висят тряпками, на шее у Ромы — обрывок ковбойского платка, у Сени из оторванного с мясом кармана торчит сломанная стрела. Он пытается закурить, но ломает третью сигарету подряд. Глаза дикие.
— А не слишком ли? — спрашивает Рома неуверенно. Сеня опять пытается прикурить, на этот раз роняет зажигалку. Руки у него дрожат. Голос хриплый:
— Там двенадцатый уровень сложности. Что она сможет понять?..
— А… вдруг?
— Не глупи. Пусть побалуется… или ты что — хочешь, чтобы она — опять?!
Рома содрогается всем телом. По его лицу видно, что он совсем этого не хочет.
смена кадра
Дежурная часть.
За столом теперь Михалыч, по уныло-терпеливому лицу видно, что дежурство не относится к числу его любимых занятий. Лейтенант на этот раз выглядит гораздо веселее, удобно устроившись на краю стола. Разгневанный человечек потрясает перед ними стопкой отпечатанных листов:
— …это нельзя даже назвать просто хулиганством!.. Это же форменная дискредитация! И что характерно — намёк на мою профессиональную несостоятельность! Злостная порча оборудования! Пришлось вызывать бригаду специалистов… Что характерно — они до сих пор не смогли устранить! Форменный бандитизм! Да если бы только этот вирус! Что характерно — повсеместно ведь, понимаете?! Повсеместно!
Михалыч смотрит страдальчески, говорит успокаивающе:
