Они говорят в полный голос, словно в лаборатории нет никого, кроме них. Воображала не шевелится.
— Послушай, а ты никогда не задумывался над тем, как скажется на её способностях ампутация мозжечка? Должно получиться нечто весьма любопытное…
— Л боже… да! Но… Крокодил не позволит… — снова вздыхает маньяк, в сомнении качая головой. — Он даже против обычных ЛСД рогом уперся …
Алик смотрит на него с задумчивой улыбочкой.
— Крокодил не позволит, да. Когда вернется. И когда мы его попросим. Но ведь до своего возвращения он поручил её нам.
— Это — только до возвращения, а потом… — Маньяк то ли притворяется не понимающим, то ли действительно не видит, куда клонит Алик. — Если ей шкурку попортить — он с тебя самого три спустит.
— Да брось! Она у нас будет в полном порядке! — машет рукой Алик, явно уже все для себя решивший. — Прикажем — всё, что надо, обратно вырастит, она же у нас девочка послушная!..
— Кузя ругаться будет…
— Для Кузи главное — чтобы она работала, а остальное его не волнует.
Подумав, маньяк качает головой и говорит пока еще нерешительно, но уже мечтательно:
— Но сначала я бы все-таки сделал лоботомию…
смена кадра
— То, что у меня никогда не бывает похмелья — тоже её работа. Удобно, грех жаловаться. — Конти покручивает на пальце пистолет, не выпуская из поля зрения жужжащую муху. Та по периметру облетает потолок, и взгляд Конти движется за ней, как приклеенный.
— И голова у меня никогда не болит. И зубы. И вообще. Она добрая. И послушная. «Вынеси мусор!» — пожалуйста. «Почисти зубы!» — извольте. «Сотвори чудо!» — нет проблем. И всегда — с небольшим перебором. От старательности. Однажды я оставил её на сутки одну дома. Уходя, попросил немного прибраться… Я имел в виду игрушки. На сутки! Знаешь, что она сделала? Капитальный ремонт. Так что этих придурков из Комитета мне где-то даже и жаль. Они ведь не понимают, насколько надо быть с нею осторожным. И когда пройдёт первая эйфория, обязательно найдётся какой-нибудь трус… Обязхательно найдётся, трусы — они везде есть! — который её испугается. Всерьёз. А Тори — девочка послушная… И старательная…
Всё это время Конти ведет за мухой стволом пистолета, неторопливо прицеливается, потом опускает оружие, потом снова прицеливается, заглядывает в дуло, хмурится, кладёт пистолет на пол, тщательно прицеливается пустой рукой (закрыв один глаз и медленно пошевеливая указательным пальцем, изображающим дуло) и, наконец, говорит:
— Паф!
