Он перестал быть человеком, он стал облаками над землей, людьми вокруг и дальше, дальше… Он стал морем, до которого так и не доехал полковник, стал песком и ветром. Кнутов видел теперь прошлое и будущее, и этот поток информации, эта лавина, сель данных смыл его сознание напрочь.
Сорвал все поставленные природой пломбы, вытащил мозг и подключил к неизмеримо большему разуму совершенно неожиданным образом.
Если бы не этот удар, он бы смог увидеть, как Вольтарян, вышедший из лифта на верхнем уровне лаборатории, истошно кричит, закатывая глаза и оскалив пасть не хуже своих любимых овчарок. Слюна, даже пена срывается с искаженных воплем губ.
Потом он убивает не ожидавших нападения караульных – сам, голыми руками сворачивая шеи и натравливая собак, тоже спятивших и превратившихся в источник злости и агрессии.
Как сумасшедший, ученый со слезами на глазах открывает дверцы клеток и бережно вынимает трупики погибших попугаев и голубей. Складывает их на полу под безумными взглядами собак и пристальным и, кажется, вполне разумным вниманием выживших сов. Пары, самца и самки, ДНК которых превратилось теперь черти во что.
Как Дорченко, размахивая прихваченным из оружейки коротким автоматом, врывается в караульную и тоже гибнет: четыре собаки есть четыре собаки, а у него и так болела прокушенная рука, мешая перехватить оружие. Про код «Сирена» и сказать-то было уже некому.
Как Вольтарян взламывает дверь в склад с резервными блоками для установки, деталями и оружием, окидывает взглядом стеллаж с запасными шарами для А-трансформатора и забирает почему-то оттуда самое бессмысленное, в его состоянии напрочь не нужное – источник радиоактивного излучения. Запасной блок. Зачем он ему понадобился? Боги ведают, что вообще происходило теперь в его голове.
Как разбегаются собаки, облизывая окровавленные пасти, и улетают, сделав над головой несчастного ученого круг, совы. И как сам Эдик Вольтарян, зажав под мышкой железный ящик с надписью ВСЛБЭ, идет по субботнему Воронежу, повторяя за недавно умершим от его рук солдатом:
– Нужна помощь. Прорыв периметра. Лаборатория в опасности… Нужны патроны. Нужна помощь.
Никуда не спешащие, нарядные по случаю выходного дня люди сторонились его, шарахались в стороны, как это и бывает при встрече с сумасшедшим, перемазанным кровью человеком. Даже вызывали полицию с мобильников. Пытались вызвать – сеть почему-то была недоступна у всех, а привычные каждому коробочки в карманах превратились в то, чем и были изначально, – пластиковое говно.
