Летом началась операция «Багратион», а затем освобождение Латвии. Генерал армии Баграмян перебежками вместе с командармом Василевским руководил штурмом Елгавы, который закончился успешно, и Елгава была взята. Под Елгавой с Баграмяном случилась история, едва не стоившая ему жизни. Природное чувство юмора позволило генералу армии найти и в этом случае рациональное зерно.
«Баграмян с офицерами штаба возвращался на командный пункт фронта, находившийся за городом Елгава. При выезде из города их машина остановилась на КПП у шлагбаума. Там стоял солдат с забинтованной головой и перевязанной левой рукой. Увидев генералов в машине, он принялся торопливо поднимать правой рукой шлагбаум, который был сделан из толстого ствола березы. Как только машина тронулась вперед, веревка вырвалась из рук ослабевшего солдата и береза со всей силой обрушилась на машину и смяла крышу. Удар пришелся между передним и задним сиденьем, и только чудом никто не пострадал. Когда все немного успокоились, Иван Христофорович вышел из машины, подошел к перепуганному солдату, положил руку на плечо: „Ничего, товарищ, ничего. Все в порядке“».
Когда сели в машину и поехали дальше, Хлебников, командующий артиллерией 1-го Прибалтийского фронта, вспомнил Пушкина: «Иль чума меня подцепит, иль мороз окостенит, иль мне в лоб шлагбаум влепит непроворный инвалид…» В ответ дедушка сказал: «Воистину Пушкин — энциклопедия: у него есть стихи, кажется, на все случаи жизни»[73].
А потом — Кенигсберг, и вновь Баграмян на переднем крае. Через три дня после начала штурма комендант Кенигсбергского гарнизона генерал Ляш подписал акт о безоговорочной капитуляции. За овладение городом-крепостью Баграмян награжден вторым орденом Суворова I степени.
После войны Иван Христофорович Баграмян, несмотря на служебную загруженность, мог, наконец, позволить себе держать собак; одну из них, немецкую овчарку, он назвал Джульбарсом.
Но все это будет потом, идет февраль сорок четвертого, и до начала операции «Багратион» оставалось почти пять месяцев.
Глава 20
«Особенно сильно была заминирована полоса севернее и северо-западнее города Невель»
Давайте посмотрим, чем занимался 37-й батальон в преддверии 26 мая 1944 года.
«Начальнику отдела заграждений инженерных войск ППФ
Отчет с 5 марта по 5 июня 1944 года.
I. Общая часть
Участок сплошного разминирования, назначенный 37-му отдельному батальону собак-миноискателей, представлял собой линии обороны наших и вражеских войск, устроенных в болотистых местах, покрытых кустарником, и был густо насыщен минами.
