– Я тоже, – заявила я, высыпая содержимое пачки на блюдо.
В тот день меня ждали три сюрприза. Во-первых, я не спешила покинуть дом Генри, даже после того, как его письмо было составлено, переведено и написано. Вероятно, Генри уже много лет не позволял себе роскоши пересказать историю своего французского романа, а в моем лице он обрел слушателя поневоле. Это была история любви и трагедии, рассказ о жертве и настоящей любви, у которой никогда не бывает счастливого конца.
Вторым сюрпризом стало открытие, что хотя, возможно, некоторый риск и присутствует, ты не умрешь, если съешь черствого, на пять лет просроченного печенья.
Но больше всего меня потряс третий сюрприз. Это был терпеливо дожидавшийся меня Бен, когда я наконец покинула перегретый кокон жилища Генри. Хотя я не сразу сообразила, что стоявший у обочины автомобиль с тихо работающим двигателем принадлежит ему. Пока я сидела у Генри, темнота и налетевший мокрый снег сделали дорожку перед домом вдвойне ненадежной. Уткнувшись подбородком в воротник пальто, неотрывно глядя под ноги, я с осторожностью пробиралась к тротуару. Острые иголочки мокрого снега неоднократно впивались в мою оголенную шею, заставляя тосковать о волосах, которых уже давно не было, или о толстом шерстяном шарфе.
Стоявший прямо напротив дома автомобиль включил фары, и летящий мокрый снег пылинками заплясал в свете двух лучей. Дверь машины открылась, и из салона вышел высокий мужчина, положивший руки на крышу автомобиля и позвавший меня.
– Я уже начал думать, что Генри вас похитил.
Я так быстро развернулась к Бену, что мои ноги в предназначенных для теплой погоды ботинках заскользили, и в течение нескольких тягостных секунд я выделывала на льду такие движения, какие, по моей глубокой убежденности, выглядят очаровательными только в исполнении олененка Бемби. Я шаталась, ехала и скользила, пока наконец не ухватилась за стойку калитки. К тому времени, когда я снова овладела контролем над своими ногами, Бен уже перешел через дорогу – предположительно с намерением забрать меня с тротуара. Слава богу, на сей раз ему не нужно было меня спасать. Я нервно засмеялась, как делают взрослые, едва избегнув падения, какое большинство пятилетних детей восприняло бы спокойно.
– Я собирался выставить вам абсолютные шесть баллов, – улыбнулся Бен, твердой рукой поддерживая меня за локоть. Через толстую ткань пальто я ощутила силу его пальцев. Будь я теперь на голом льду, ни за что не упала бы.
