– До салона Карлы ехать всего десять минут, поэтому мы по-прежнему успеем отвезти вас к вашей подруге к восьми, – заверил Бен, открывая пассажирскую дверь автомобиля.
Было холодно, и дорожка покрылась тонким слоем изморози, которая заиграла в лучах фар, когда Бен включил двигатель.
– Вам пока не удалось вспомнить ее номер? – спросил Бен, выруливая с дорожки на пустую улицу.
Честно говоря, я даже и не пыталась, но не хотела показаться нерадивой, признаваясь в этом, и поэтому лишь проговорила:
– Нет. Пока нет.
На заднем сиденье, перетянутая резинкой, лежала стопка объявлений, которые, будем надеяться, помогут мне воссоединиться с моим пропавшим котом. Мне больше ничего не нужно было забирать из дома Бена. Больше ничего у меня и не было.
– Обидно, что вы не увидите это место при свете дня, – пожаловался Бен, когда выключил свет в кухне и проводил меня до двери. – Сад поистине эффектный.
Я не особенно увлекалась садоводством, и самое доброе, что я могла сделать для растения, это не купить его. Но кое-что возбуждало мое любопытство.
– Почему архитектор продал этот дом? Ведь он, очевидно, потратил много времени и денег, превращая его в идеальное место для своей жены. Почему они переехали?
Бен в тот момент выключил последний светильник, поэтому превратился для меня в смутную фигуру, лица которой я не видела, когда он отвечал. Единственный положительный момент в этом – он не мог видеть моей реакции на его слова.
– Она умерла, – прямо сказал он, абсолютно не подозревая о физическом воздействии на меня его слов. Да и с чего ему подозревать? Это была неестественная реакция, ненормальная, но с другой стороны, разве это не является определением психоза? – Она умерла, и ему невыносимо было жить здесь без нее.
Ненормально плакать, когда слышишь о смерти человека, которого никогда не знал. Но я все равно заплакала.
Короткое время в пути я потратила, представляя себе Карлу, подругу-парикмахера Бена, которая практически не спит и «на самом деле славная». К тому моменту, когда он объявил, что мы почти приехали, я была совершенно уверена, что вычислила ее. Она будет такой же энергичной и модной, как ее первоклассный салон; ноги у нее растут из подмышек, короткая стильная стрижка. И разумеется, она будет блондинкой.
– Все еще очень рано кого-то навещать, – сказала я, нервно теребя край позаимствованной у Бена футболки, пока мы ехали мимо скромной вереницы магазинов. Кроме маленькой булочной на углу, где только-только отпирали двери, все они стояли темные. – Вы действительно уверены, что она не против?
