Современное искусство | страница 87
— Вы не могли бы мне помочь, это займет у вас всего минуту? — просит она толстуху, та тупо смотрит на нее.
— Мне необходимо сесть, — говорит Белла, уже сердясь. — Вы не могли бы принести мне стул?
Толстуха передергивает плечами, встает и, колыхаясь на высоких каблуках, уходит в дом. Чуть спустя возвращается с обшарпанным пластиковым стулом, ставит его, треснув им об пол, довольно далеко от Софи, так что им пришлось бы перекрикиваться.
Белла благодарит ее и, опасаясь упасть, опускается на стул.
— Ты не могла бы подъехать поближе? — просит она Софи.
— Вижу, ты привыкла командовать.
— Просто твое кресло на колесах, мое — нет.
Софи, сопя от натуги, нажимает на рукоятку с правой, потом с левой стороны и придвигается к ней сантиметров на двадцать. С минуту они разглядывают друг друга. Белла отмечает, что морщины покрыли лицо подруги частой — ни дать ни взять, карта — сеткой, и ее посещает мысль: а ведь Софи выглядит старше ее, мысль недостойная. Искупая этот грех, она говорит:
— Ты не очень изменилась. Я бы тебя узнала.
— Я бы тоже тебя узнала. Правда, я видела твои фотографии в газетах.
Они снова замолкают.
— Я много думала о тебе. Ты мне снилась.
— Очень может быть. Но ты не приехала. Когда этот журналист заинтересовался твоими дневниками, я подумала: «Вот оно, сейчас она приедет». Так что ничего случайного тут нет.
— Я не знала, где ты.
— Не оправдывайся.
— Ты вполне могла со мной связаться, если б хотела.
— Не я с тобой, а ты со мной должна была связаться. Ты же взвилась и в сердцах убежала.
— Потому что ты меня оскорбила. Сказала, что стыдно жить так, как я живу. Сказала, что я хуже гоев. — Внезапно они, совсем, как прежде, впиваются друг другу в глаза. В Беллиной памяти живы все поношения, которыми Софи осыпала ее в июне 1945 года, да и Софи — она знает — помнит все ее грехи военных лет и по-прежнему считает, что им нет прощения.
Первой нарушает молчание Софи.
— Ну что ж, ты получила все, что хотела, — говорит она. — Он — известный всему миру гений, как ты и предрекала.
— А тебе никогда не случалось кого-то простить?
— По-твоему, раз я старая, мне следует быть преисполненной благостыни? Мир день ото дня все хуже и хуже, а я, видите ли, должна закрывать на это глаза.
— Я не в ответе за весь мир, Софи, и не вымещай на мне злость. Я старуха. Ты могла бы быть и поснисходительнее.
— Я стараюсь, очень стараюсь, поверь. Кстати, как ты сюда добралась?
— Меня привезли.
— И ты велела им вернуться за тобой через полчаса? Через час? Сколько времени, по твоим расчетам, понадобится, чтобы выудить у меня эти тетрадки?