Уставясь на стену гранатового цвета, Кажо сидел совершенно неподвижно.
— Продолжайте, — бросил он естественным тем не менее голосом.
— Нужно ли вам это? Как вы уберете человека, день и ночь охраняемого полицией? Если вы не убьете Одиа, он заговорит. Это же ясно, как дважды два четыре! А если вы его убьете, вас возьмут, потому что совершить убийство в таких условиях очень не просто.
Солнечный луч, процеженный сквозь грязное окно, упал на бюро. Через несколько минут он доползет до телефона. Мегрэ учащенно дымил трубкой.
— Что вы на это ответите?
Не повышая голоса, Кажо распорядился:
— Марта, закройте дверь.
Прислуга с ворчанием подчинилась. Тогда Кажо понизил голос до такой степени, что Мегрэ засомневался, расслышат ли Нотариуса по телефону.
— А что, если Одиа уже мертв?
На лице Кажо не дрогнул ни один мускул. Мегрэ вспомнил свой разговор с Люкасом в пивной «У Нового моста». Разве бригадир не заверил его, что Одиа в сопровождении инспектора явился к себе в гостиницу на улице Лепик около часа ночи? Значит, инспектор должен был наблюдать за гостиницей до самого утра.
Положив руку на вытертый сафьян бюро в нескольких сантиметрах от пистолета, Кажо продолжал:
— Как видите, вашим предложениям грош цена. Я считал, что вы гораздо сильнее.
И добавил, не глядя на похолодевшего Мегрэ:
— Если вам нужны более подробные сведения, позвоните в комиссариат восемнадцатого округа.
При эти словах он мог бы протянуть руку к трубке, снять ее и передать гостю. Он не сделал этого, и комиссар, переведя дух, поспешил вставить:
— Верю. Но я тоже еще не выложил все до конца.
Мегрэ не знал, что скажет. Но ему было необходимо продержаться как можно дольше, любой ценой вынудив Кажо произнести определенные слова, которых этот тип избегал, как чумы.
До сих пор он ни разу не опроверг факт преступления.
Но и не произнес ни одной фразы, ни одного слова, которые можно было бы истолковать как безусловное признание.
Мегрэ представил себе, с каким нетерпением бедняга Люкас прижимает трубку к уху, переходя от надежды к отчаянию и командуя стенографам:
— Этого не фиксировать.
А если позвонит Эжен или еще кто-нибудь?
— Вы убеждены, что наш разговор следует продолжать? — настаивал Кажо. — Мне время одеваться.
— Прошу у вас еще минут пять.
Мегрэ налил себе вина и встал с возбужденным видом человека, намеревающегося произнести речь.
