У директрисы Эдит Кроквьей были седеющие, убранные в пучок волосы, она носила очки и с достоинством улыбалась в объектив. Чувствовалось, что фотограф дал ей указания: «Улыбайтесь, но не слишком широко, вы должны внушать симпатию, доверие и спокойствие». Я хорошо знала это клише – фраза была напечатана на обложке рекламного буклета, который много лет назад всучила мне мать Филиппа.
«Только наше серьезное отношение к делу никогда не уходит в отпуск». Сколько раз я корила себя за неумение читать между строк!
Под фотографией Эдит был указан ее адрес.
Снимок Свана Летелье был сделан в автомате. Интересно, как Саша его достал? Это останется тайной, но адрес повара я теперь знаю, правда, не домашний, а ресторана «Земля виноградных лоз» в Маконе. Сван выглядел лет на тридцать пять. Худой, красивый и опасный. Странная внешность – глаза красивого миндалевидного разреза, а взгляд мрачный и губы тонкие.
Фотография Женевьевы Маньян больше всего напоминала те, что делают на свадьбах. На ней была смешная старомодная шляпка. Она слишком сильно и неумело накрасилась. Я бы дала ей лет пятьдесят. Эта маленькая толстушка в фартуке с узором из синих цветов в последний раз накормила Лео. Уверена, моя дочь сказала ей «спасибо», потому что была хорошо воспитана. Этому научила ее я – всегда говорить «здравствуйте», «до свидания», «спасибо»…
Две воспитательницы, Элоиза Пти и Люси Лендон, снялись вместе, перед лицеем. На фотографии они выглядели шестнадцатилетними. Две юные девушки, лукавые и беззаботные. Хорошо бы выяснить, ужинали они за одним столом с девочками или сидели отдельно? По телефону Лео сказала, что одна из воспитательниц «ужасно» на меня похожа, но голубоглазые блондинки Элоиза и Люси ничем меня не напоминали.
Лицо Алена Фонтанеля Саша вырезал из газеты. На нем была майка футбольной команды, он сидел на корточках среди других игроков, позирующих с футбольным мячом. Управляющий явно воображал себя Эдди Митчеллом[65].
Все адреса Саша написал синими чернилами, под фотографиями. Женевьева Маньян и Ален Фонтанель жили вместе.
Да кто он такой, в конце концов, этот смотритель кладбища, и зачем заманил меня в свой дом?
Саша все не приходил. Я положила в сумку чай и конверт с фотографиями и фамилиями тех, кто был в замке в тот вечер, и обошла кладбище в поисках моего странного благодетеля. Я смотрела на незнакомых людей, поливавших цветы, на фланёров и экскурсантов и спрашивала себя, кого они пришли навестить. Пыталась угадать по выражению лиц. Мать? Кузена? Брата? Мужа?
