Фрэнк ответил не сразу, но, взяв трубку, сразу понял, зачем я звоню. У него вообще была удивительная способность чувствовать душевное состояние людей. Быстро подстраиваться и долгое время находиться на одной волне с человеком. И сейчас я решила эгоистично этим воспользоваться.
— Сана? Все в порядке? — беспокойство, звучавшее в его голосе, бальзамом разлилось по сердцу.
— Я бы так не сказала.
— Что случилось?
— Мне плохо, Фрэнки, — выдохнула я в трубку.
— Приходи в бар после закрытия, и я налью тебе лучшего бренди из запасов Сэма.
Я слабо улыбнулась.
— Нет, Фрэнки, взгляни на небо, сегодня такие красивые звезды, я хочу посмотреть на них ближе.
Звезды и впрямь были невероятные, небо завораживало, но я всего лишь имела в виду место встречи. И Фрэнк, конечно, все понял.
— Хорошо, звезды так звезды. Эй, — позвал он, — не раскисай.
— Я стараюсь, Фрэнки.
Здание, где располагался бар, было старым, четырехэтажным. Но два последних этажа имели такие высокие потолки, что, если забраться на крышу, казалось, что попадаешь на смотровую площадку — вид открывался потрясающий. И самое главное — на эту крышу легко было попасть по пожарной лестнице. Что мы с Фрэнком и делали иногда. Там было чисто и находилось несколько выступов-ступенек, похожих на низкие скамейки. Не знаю, для чего они, но на них удобно было сидеть.
Фрэнк появился на крыше через двадцать минут после меня. Незаметно подошел и протянул мне бутылку темного стекла. Вторую такую же держал в другой руке.
— Пиво? — я знала, что он обязательно захватит что-нибудь с собой, но выбор меня удивил.
— Я подумал, напиваться — не выход, а легкое пиво — самое то для созерцания звезд, — объяснил с еле заметной улыбкой и сел рядом со мной.
Я молча открыла бутылку и сделала глоток. Пиво и правда было легким и приятным на вкус.
— Ну, может ты и прав, — сказала, помолчав.
— Так что случилось?
Я сделала еще пару глотков, какое-то время помолчала, глядя вперед, туда, где своей жизнью жил город, и, наконец, сказала:
— В моей жизни не было, и нет ничего настоящего. Даже смерть каждый раз ненастоящая. Ложь — вот что составляет основу моего существования. — Это то, что беспокоило и скреблось где-то глубоко в сознании, похоже, с того момента, как я впервые увидела чужую смерть. — Я думала, что хотя бы с ним все будет по-другому. Но он тоже меня обманул.
— А он — это?
— Тот сыщик, которого я наняла расследовать смерть отца.
— А, так вот почему последнее время ты ходила такая счастливая. Не удивляйся, — сказал он, когда я посмотрела на него с непониманием, — это все заметили, ты сияла, как магический светлячок.
