– Блаженную эту, что ли? – почесав в затылке, ответил тот.
– Блаженную не блаженную, не знаю, так никто и не смог понять, откуда она на Москве объявилась.
– Да помню вроде. Она про себя все сказки какие-то плела да плакала, что ей никто не верит. У нас дома только про то и разговоров было. Это сейчас уже все позабылось.
– Где же она, куда ее отправили? – с волнением спросил Павел, остатки сна которого как рукой сняло.
– Да где ж ей быть, – удивился Меншиков, – там же, в монастыре и есть, коли не померла.
– С чего ей помереть-то, – рассерчал на денщика Петр. – Ты отвечай, о чем спрашивают, а не мели попусту языком.
– Я и говорю, что в монастыре.
– А в каком? – продолжал допрашивать Павел. – Где он находится, далеко ли отсюда?
– Да недалече, – ответил Алексашка, – от Москвы верст пятьдесят будет. А отсюда на карете за сутки можно добраться, если с подставой.
– Как мне попасть туда? – умоляюще глядя на государя, спросил Павел.
– Так давай с нами, – предложил тот, – мы денька через три в Москву переезжаем, там я тебя снаряжу, а может, и сам с тобой съезжу.
– Нельзя мне так долго, – опустил голову Павел, – меня уже дома ждут. Мне и сутки-то терять нельзя, да деваться некуда, если раньше добраться нельзя.
– Раньше нельзя, – ответил Меншиков.
– Коли так, уважу тебя, – сказал Петр, – дам карету да поезжай с Богом.
– Сейчас? – Павел радостно вскочил.
– Погоди ты, сейчас велю закладывать, а сами еще потрапезничаем перед дорогой, да тебе с собой провиант надо собрать. Алексашка, поди быстро, распорядись, – отослал он денщика.
Вскоре в комнату принесли завтрак, совсем не царский, как подумал Павел. И они с государем закусили. Ему не терпелось ехать, и Петр успокаивал его, видя это нетерпение.
– Поспешай неторопливо, – приговаривал он. – Пусть экипаж проверят как следует, надежней будет, что доедешь до места. Дороги-то сам знаешь, какие у нас. А тут вчера дождик знатный полил. И ты ешь плотнее, в пути оно не всегда придется.
Наконец дверь отворилась, и Алексашка объявил, что экипаж готов.
– За кучера кто будет? – спросил Петр.
– Семен вызвался, у него в том монастыре сестра, – пояснил Меншиков.
– Добре. И Ботало в сопровождение дай, а я грамоту напишу, чтобы в дороге не держали и в монастырь доступ дали.
Павел не знал, как и благодарить государя за заботу. А тот, покончив со всеми делами, протянул ему грамоту и собрался проводить до кареты.
– Жаль, что так скоро уезжаешь, – сказал он, – я думал, в потехах наших поучаствуешь. Сегодня вот крепость брать будем. Слышишь: трубы звучат, отряды собираются, скоро выступать будем. Может, останешься?
