, изящные столики из дорогого светлого дерева. Здесь не было ничего дешевого или случайного. В холодильнике обнаружились минеральная вода, орехи, шоколад и маленькие бутылочки – крепкое спиртное и вино известных шведских и заграничных марок. Каждая мелочь шептала одни и те же слова: качество и деньги. Одно кресло здесь стоило больше, чем вся мебель, имевшаяся в распоряжении какой-нибудь кызылкумской семьи. А может, и все их жилище. Я выглянула в окно. За домом скала уступами спускалась прямо в море. Восточнее дома земли даже не было видно, западнее полоска берега уходила во что-то вроде пещеры. Поодаль торчала из воды целая челюсть гранитных клыков. Я припомнила по карте очертания залива; секретарь упоминал, что иногда, при безветрии, в залив можно войти на лодке. В противном случае рискуешь разбиться о скалы. Сам по себе остров был небольшой. Мало где можно высадиться, мало где спрятаться. За исключением дома, где укрытий полно. Я сняла мокрые кроссовки и поставила их перед огнем, потрескивавшим в открытом камине в торцовой стене, улеглась на кремовое покрывало кровати и уставилась в стену, пытаясь догадаться, где расположены камера и глазки для подсматривания. Под потолком тянулся темный узорчатый плинтус под лепнину – он легко мог бы маскировать небольшую камеру. Отверстия обнаружить оказалось труднее, хотя в конце концов я и их нашла – черные дырочки в нижней части картины, висевшей на стене. Встав с кровати, я подошла к стене и заглянула в дырочки, но увидела только темноту. Я представила себе, как секретарь стоит там, за стеной, и смотрит на меня своими бледными, как у ночного животного, глазами. Я снова легла на кровать и погладила вытканные на покрывале клетки, пытаясь обдумать ситуацию. Меня тревожило, что Генри на острове. Одно дело – утаивать информацию и разыгрывать любительский спектакль перед чужаками, а вот давать такое представление перед кем-то, кого ты знаешь – куда сложнее. Но больше всего меня беспокоил вопрос, зачем здесь Генри. Он действительно один из кандидатов? Я слышала от кого-то из общих коллег, что на новом месте работы у него все хорошо, но действительно ли Генри настолько хорошо показал себя, что его отобрали для возможного участия в проекте RAN? Мысли у меня в голове скакали без всякого порядка, и чем больше я пыталась размышлять, тем тревожнее мне становилось, так что я встала, поискала в сумке какую-нибудь пристойную обувь, причесалась, вышла на лестницу и спустилась в салон.
