– Голлум, ты здесь? – шепотом позвал он.
Из-за стены послышалось тихое ворчание.
– Тебя никто не видел?
Еще один короткий звук, означающий, видимо, отрицание.
– Возьми нож. – Дима просунул нож обратно в щель. – Там Егор где-то в другом сарае сидит. Помнишь Егора? Освободи его, будь другом.
– Дру-у-угом, – внезапно раздалось из-за стены. Послышался тихий шорох удаляющихся шагов. Нож остался у Дмитрия в руке.
Ладно. Зорин разрезал веревки, связывающие ноги, и стал разминать затекшие мышцы. Через некоторое время, почувствовав, что в состоянии встать, он поднялся. На всякий случай крепко сжал рукоять ножа, готовясь нанести удар любому, кто проявит к нему интерес. Но все вокруг было спокойно. Только пара дикарей равнодушно посмотрели на него. Дмитрий осторожно начал двигаться между загонами. Убедившись, что никто не собирается ему мешать, Зорин осмелел. Подойдя к дверям, он пошевелил створки. Видимо, за воротами амбара следили на совесть, в отличие от окружающего общину частокола. Створки поддались лишь на пару сантиметров. Крепкий замок звякнул в металлических проушинах. В ночной тишине звук, казалось, разнесся по всей общине. Дмитрий вжал голову в плечи и прислушался. Снаружи раздался еле слышный пьяный возглас. Затем все затихло. Пленник понял, что через ворота ему не сбежать. По крайней мере, прямо сейчас. Он медленно прошел по периметру амбара, проверяя на прочность стены, но везде его ждало разочарование – крепкие доски были намертво приделаны друг к другу.
Дмитрий сел обратно в свое кресло. Оставался только один выход – ждать, пока за ним придут, а там попытаться прорваться на свободу. Благо оружие у него уже есть.
Потянулись долгие часы ожидания. Не имея возможности хоть как-то контролировать время, Зорин не мог сказать, сколько просидел неподвижно в кресле, стараясь не привлекать к себе внимания бродящей вокруг толпы. Может, несколько часов, а может, несколько минут. Вокруг было тихо. Свет, проникающий через щели в стенах, постепенно гас. Наступала ночь. Диме хотелось побыстрее выбраться из этого ада.
Минуты тянулись, как густая патока. Ладонь, сжимающая нож, вспотела. Чтобы как-то занять себя, Дмитрий разглядывал обстановку и окружающих. Изнутри амбар был поделен на стойла, примерно по два квадратных метра. Пол был посыпан тонким слоем гнилой соломы. В этих стойлах сидели, лежали и стояли по четыре-пять человек. Некоторые бродили от стены к стене. Несмотря на большую скученность, люди абсолютно не обращали друг на друга внимания, словно рядом никого не было. Кто – то бездумно лежал, глядя перед собой, кто – то жевал что-то, в среднем стойле, среди других грязных тел, двое вяло совокуплялись. Причем определить половую принадлежность «любовников» было затруднительно. Почувствовав омерзение, Зорин отвернулся.
