– Я говорил тебе, что в школе отличные учителя и наставники.
– Это избавляет детей от тоски по дому? – спросила она.
– Я никогда не тосковал по дому.
– Никогда? Ни разу?
– Мне нравилась эта школа, – искренне ответил он. Учеба была нелегкой, но интересной: уроки, семинары, спорт и все необходимое для растущего подростка. Он заводил друзей, делился личным опытом.
Но не стоит говорить об этом Бет, потому что ему не удастся ее убедить.
– Если бы я заскучал, ко мне приехали бы бабушка и дедушка.
– Бабушка и дедушка? – спросила она. – Не твои родители?
– Мои родители были слишком заняты на работе.
– Слишком заняты, чтобы навестить собственных детей в школе-интернате в чужой стране. Но ведь у каждого Палветти есть личный самолет. По-твоему, это нормально?
Алессио сердито вздохнул.
– Они делали так ради нас. Это не значит, что мы были лишены любви и внимания. Я всегда знал, что мои родители любят меня. Они усердно работали ради моей пользы. Мои бабушка и дедушка вышли на пенсию, а родители работали в компании. Мы проводили с ними много времени. Так мы работаем. Мы тратим двадцать – тридцать лет своей жизни, чтобы передать успешный бизнес следующему поколению Палветти. Когда следующее поколение будет готово работать, мы уйдем в отставку и передадим им бразды правления.
– И все начнется сначала, – сказала она.
– Именно так.
Бет долго молчала, и Алессио решил, что она наконец поняла его.
Но ее мятежный тон развеял все его предположения.
– Возможно, тебе нравилось в школе-интернате, но я отказываюсь верить, что ни один из вас не скучал по дому. Доменико скучал.
– Я уже признал, что Доменико отличался от всех нас.
– Ты хочешь сказать, он не был внушаемым роботом, – произнесла Бет.
Чувствуя, что вот-вот взорвется, Алессио сел и опустил ноги на пол.
– У Доменико было точно такое же воспитание, как и у меня, но он восстал против всего еще в юности.
– А может быть, он восстал потому, что хотел, чтобы за ним присматривали родители, а не няни и гувернантки и не бабушки и дедушки. Детям нужна любовь.
– Она у нас была, – сказал он.
– Неужели ты совсем не скучал по своим родителям? Неужели тебе не было обидно, что они слишком заняты работой и не укладывают тебя спать?
– Как я могу обижаться на то, чего у меня никогда не было? Я знал, что они любят меня и работают ради меня. Этого мне было достаточно. Я мечтал о том дне, когда повзрослею и стану работать с ними. То же самое будет и с малышом Доменико.
Он услышал шорох у себя за спиной, повернул голову и увидел, что Бет сидит со скрещенными ногами под одеялом.
