Это подождет. У нее были более насущные дела, чем ошиваться в этой вонючей дыре.
– Идем, – сказал Гамаш, и, к удивлению Жана Ги, к его разочарованию, он увидел, что Арман собирается не в кухню за добавкой шоколадного торта.
Гамаш пошел к двери, снял куртку с крючка.
– Вы куда? – спросила Рейн-Мари, поворачиваясь в их сторону.
– Прогуляться.
– В бистро? – спросила Анни, вставая, чтобы присоединиться к ним.
– Нет, вокруг площади.
Она вернулась на диван:
– Тогда пока.
Анри и Грейси понеслись к двери, предполагая еще одну прогулку, но Арман объяснил, что для них слишком холодно.
– А для нас – нет? – спросил Жан Ги, все же следуя за Гамашем.
Выйдя из дому, они направились по снежному туннелю к дороге. Потребности в фонарике не было. Вечер стоял ясный и тихий. Только снег хрустел под ногами в тяжелых зимних ботинках.
Шеф часто говорил: все можно решить прогулкой. Что же касается Бовуара, то он считал, что все можно решить в кухне с кусочком торта.
– Ну, уже готов?
– А?
– Ты прекрасно знаешь, что мы будем ходить и ходить кругами, пока ты не скажешь, что у тебя на уме.
– Ты…
– Тсс, – предостерег его Арман.
– Тсс ничего, – сказал Бовуар. – Я не чувствую ног, мои пальцы онемели. Нос смерзся, глаза слезятся от боли в пазухах.
– Тогда ты, вероятно, готов говорить.
– Это пытка, – сказал Жан Ги.
– Я не очень хороший палач, – сказал Арман дружеским голосом. – Поскольку я и сам здесь.
Хрусть. Хрусть. Хрусть.
Гамаш шел размеренным шагом. Его руки в варежках были сцеплены за спиной, словно температура не упала до абсолютного нуля, словно холод не сковывал ему лицо так же, как Жану Ги.
– Есть и еще кое-что, верно? Состоялась и еще одна встреча.
– С нашим банком. Мы собираемся купить дом.
Хрусть. Хрусть. Хрусть.
– Это вдохновляет.
Хрусть.
– Я не хотел вам говорить, пока мы не собрали все финансы, – сказал Жан Ги.
Как ему хотелось заткнуть себе рот. Прекратить врать.
– Понятно.
Арман остановился и закинул голову:
– Посмотри-ка, Жан Ги.
И он посмотрел.
И увидел северное сияние. Нездешний зеленоватый свет, заливавший вечернее небо.
Потом Жан Ги опустил голову и увидел, что Арман глядит на него. Лицо было ясным в необыкновенном пляшущем свете.
Он увидел собственное отражение в этих мягких глазах.
И ему было известно, что видел его тесть, когда посмотрел на него: человека в спасательной шлюпке. Который уплывает все дальше и дальше.
