— А разве вы ещё не разговаривали с Иттаной? — поднял бровь Арн.
— Не представляю, как она сама согласилась стать жертвой! — импульсивно воскликнула Ирума.
— Жертва обязательно должна быть добровольной, — наставительно ответил жрец, — иначе богиня не примет её.
— Мою сестру чуть не принесли в жертву вопреки её воле! — возразила Ирума.
— Этого не может быть! — Арн от волнения даже привстал из-за стола. — Мара не примет невольной жертвы и жестоко покарает наглеца, посмевшего принести ей в дар чужую жизнь!
— История достаточно мутная, — перебил желающую возразить Ируму я, — но имеются следующие факты: жрец одной из деревень не мог прожить в браке более года — его очередная жена таинственным образом погибала. Существует вероятность, что все его жёны погибали беременными. В той деревне ходят слухи, что жрец приносил своих беременных жён в жертву богине смерти. В результате никто из женщин не хотел связывать со жрецом свою жизнь, и ему приходилось воздействовать на разум своих избранниц, принуждая их силой к заключению брака.
— Этого не может быть! Это неправда! — возмутился Арн. — Ни один из жрецов на подобное не способен!
— Скажите это моей спутнице, сестру которого жрец чуть было не взял себе в очередные жёны силой, воздействовав не её разум! — ответил я, с силой опустив кружку на стол и не обращая внимания на брызги компота, разлетевшиеся по скатерти. — Я лично оттащил ничего не соображавшую девушку домой и лично осмотрел её. Поверьте, отличить свободный разум от разума, находящегося под принуждением, я способен. Могу лишь добавить, что состояние девушки видел весь посёлок, и все люди в нём знали, откуда оно и чем вызвано.
— Девушка пришла в себя? — отстранённо спросил Арн.
— Лишь на следующее утро, — ответил я, — и почти ничего не помнила из событий предыдущего дня. Рассказывала, что её воспоминания как будто подёрнуты туманом, в котором она различает лишь смутные образы и таинственные голоса, которые приказывают ей что-то сделать.
— А что говорит сам жрец?
— А ничего! — злорадно ответил я. — Я его убил!
— А перед этим я умоляла богиню спасти мою сестру! — добавила Ирума.
— И как убили? — заинтересованно спросил меня Арн.
— Легко, — ухмыльнулся я, — всего один раз в морду дал, и сразу труп.
— Тогда это всё объясняет, — пробормотал мужчина.
— Всё — это что?
— Люди бывают разные, — ответил Арн, — и плохие, и хорошие. Жрецы — не исключение. Возможно, вашему посёлку не повезло, и жрецу каким-то образом удалось обмануть богиню, подсунув ей в качестве жертвы чужую жизнь. Возможно, убивая своих жён, он приносил в жертву не самих женщин, а их неродившихся детей — дети ведь тоже люди, но ещё не могут внятно выражать свои желания. Если устроить так, что смерть матери доставит плоду кратковременное удовольствие, не будет ли считаться подобная смерть добровольной?
