Чей-то папа жаловался, что сын отказывается ходить на дзюдо – неохота ему упираться ради серого пояса. Какая-то раздосадованная женщина пересказывала слова своего депрессивного мужа: «Знаете, что он мне заявил сегодня утром? Что у него бессонница. Проснулся только в девять и не мог снова уснуть!»
Большей частью разговоры вертелись вокруг потерявших аппетит детей. Ничего не хотят есть. Даже пирожные!
Она впервые услышала, что некоторые родители пытаются найти во всем этом что-то хорошее.
– С тех пор как шпинат перестал быть зеленым, мне иногда удается впихнуть ему несколько ложек, – говорила одна из мам.
– А я своему дал попробовать лакричные улитки, и теперь он их обожает, – подхватил папа с писклявым голосом.
– Мой перестал смотреть сериалы. Теперь, когда они стали черно-белыми, ему кажется, будто он смотрит какое-то старье. И при этом – совершенно невероятно, но он начал читать романы!
Черная краска на белой бумаге… В книгах, по крайней мере, цвета не изменились, подумала Шарлотта.
За шумом разговоров она уловила тихое «мааама», произнесенное метрах в десяти от нее. Это Луиза, она уже бежала к ней. Шарлотта наклонилась и повернула голову в ожидании нежного прикосновения дочкиных губ к своей щеке.
– Это тебе, мама! – сказала та, наградив ее слюнявым поцелуем и отстранившись.
Луиза протянула ей шуршащий листок бумаги, Шарлотта взяла его у нее из рук.
– Что за красоту ты нарисовала?
– Как солнце опускается в море… Совсем серый закат… Можно мне кое-что у тебя спросить? – неуверенно прибавила она. – Почему ты никогда не грустишь?
– А с чего ты взяла, что я должна грустить?
– Потому что ты не видишь красок, а я теперь понимаю, что это значит.
– Может быть, я их вижу, моя хорошая. Не глазами, а всем телом. И я вижу, что ты очень живописная принцесса. Теперь-то ты понимаешь, что это означает?
* * *
Лето не желало уходить из унылого ноябрьского Парижа. Артюр, как всегда, сидел на террасе QG, прихлебывая из кружки прозрачное бочковое пиво под шапкой белой пены. Он посмотрел на вошедшего завсегдатая, того было почти не узнать без пунцового румянца на щеках.
Этот выпивоха сменил свою кепку на фетровую шляпу – теперь у мужчин новая мода. Социологи объясняли, что каноны стиля изменились, вперед выступили герои черно-белых фильмов, персонажи Хамфри Богарта и Кэри Гранта. Многие пристрастились к старым фильмам – их, по крайней мере, «правильно» было смотреть не в цвете.
Артюр рассеянно просматривал почту. Спам. Один сплошной спам. Если не считать милого письмеца от Соланж, бывшей коллеги, которая делилась новостями и желала ему удачи. К письму она прикрепила групповую фотографию на фоне фабрики. Внезапно подал голос телефон Артюра. Звонил консультант из центра занятости с предложением встретиться.
