Воображение сразу послушно нарисовало монстра доктора Франкенштейна, который стоит здесь, прикованный за четыре конечности и залитый по макушку питательным раствором, дышит через шланг, а в задницу ему постоянно колют новые мутагены.
— Ты понял, для чего это? — спросил Ник, поворачиваясь к Алексу.
— Любой человек, смотревший или читавший фантастику, всё уже домыслил, происхождение мутантов, в целом, понятно. Их делали здесь, ну, или просто содержали. Меня смущает другое: как давно это было?
Ник внезапно почувствовал себя дураком. Резина, шланги, пластик, да за неполные двести лет, которые, вроде как, насчитывает Катастрофа, это всё рассыплется в прах, да и движок этот, сделанный отнюдь не из суперсплава, должен был рассыпаться от одного чиха. Здесь всё было новым, лаборатория эта, если это лаборатория, заброшена, от силы, лет пять назад, а то и позже.
— Что делаем? Спросил он, на всякий случай положив руку на рукоять револьвера.
— Делаем ноги, — сказал с улыбкой Алекс, — шучу, сначала хабар соберём, а потом уже ноги. Я с лошадьми, а вы вдвоём пошарьте. Может, сам движок возьмём?
— Нет, тяжелый, лошадей жалко, лучше провода посмотреть и конденсаторы. Электрощиты надо найти. Здесь должны быть.
Они отправились на поиски. Классических электрощитов здесь не нашлось, но провода (тоже отлично сохранившиеся, даже в целой обмотке) привели их к некой подстанции, что и как там было устроено, понять они не могли, но вот материалы видели хорошо. Тот же оптоволоконный кабель, теперь уже куда большей длины и намного большего сечения. Получилось два мотка метров по десять, придётся лошадкам напрячься. Выломали также найденный монитор, примерно семнадцать дюймов по диагонали, неизвестно, как он работает, но торговцев точно заинтересует. Короче, седельные сумки и заплечные мешки ломились от намародёренных сокровищ. Конечно, куда больше пользы здешним техникам (и денег ходокам) все эти вещи принесут целыми и в сборе, да только возможности нет всё это туда отнести, вот и приходится, как вандалам, ценную аппаратуру разносить.
Разорение местных закромов закончилось далеко за полночь, прекратили ломать не потому, что темно, масляный фонарь худо-бедно решал проблему, просто некуда было складывать. Лошадям точно придётся туго, а седоки временно станут пешеходами. Примерная сумма, за которую рассчитывали продать полученное, перевалили за пять тысяч, притом, что стоимость некоторых предметов они не знали и считали за ноль. Если у купца не окажется денег, можно напрямую менять на снаряжение, всё же, этот поход, будь он трижды удачный, — всего лишь прелюдия к основному. К походу к водопаду, вниз по реке, за тайной Карлоса. Изменит всю нашу жизнь. Что имел в виду Карлос?
