Два мешка оттягивали руки, благо Ставр расположился совсем недалеко, облюбовав под свою контору небольшой домик, задёшево выделенный им одним местным купцом.
Барыга оказался на месте, что не могло не радовать. Так и сидел у себя, что-то подсчитывая на бумаге. Был это немолодой двухметровый мужик, худой, как смерть, с обширной плешью и пышными бакенбардами, тронутыми обильной сединой. Увидев Ника, который привычно вошёл без стука, он попытался встать, но колени предательски заскрипели, поэтому торговец обошёлся приветливым кивком.
— Здравствуй, Ник, — таким же скрипучим голосом произнёс он, — да, знаю, ты тоже по мне соскучился и всё такое, потом расскажешь, выкладывай, что там принёс.
Ник вовсе не собирался говорить о чём-либо, кроме дела, а потому просто грохнул мешок на стол.
— Принимай, старик, и готовь серебро.
Вставив в левый глаз монокль, Ставр принялся тщательно перебирать находки. Твёрдосплавные детали сразу сложил в ящик, с этим ясно, по пятнадцать крон за каждую. Сто двадцать. Оптоволоконный кабель вызвал восторг, который торговец, впрочем, сразу задавил. Достав линейку, он размотал сокровище, измерил длину, с помощью примитивного штангенциркуля определил сечение, после чего объявил:
— Сотня за весь, — сказано это было таким тоном, что казалось, будто торговец делает ходоку просто невообразимую услугу. Вот только ходок был опытный.
— Две, — тут же заявил Ник, — а не хочешь, ради бога, я другого барыгу дождусь, провод лёгкий и много места в мешке не занимает.
Поняв, что не на того напрыгнул, и что он не единственный торговец здесь, через пару дней прибудут другие, один из которых точно отдаст две сотни, он вздохнул и сказал:
— Идёт.
Настал черёд ламп, если раньше их принимали практически на вес, то теперь настала эпоха прогресса. Торговец достал из-под стола некий предмет, похожий на аккумулятор от машины, выпростал из его чрева два провода и начал поочерёдно прикладывать их к контактам ламп. В итоге шесть он принял по двадцать, а две не стал брать совсем.
За алюминиевый пруток он, как и ожидалось, выдал три кроны. Всё. Четыреста сорок крон, двадцать два империала. Богатство, сопоставимое с заработком хорошего мастера за два месяца. При желании, можно накопить денег, купить жильё и тихо жить до старости, вот только желания такого у них отчего-то не наблюдается, а потому заработок будет спущен в кабаке за неделю или две, и частью истрачен на снаряжение, а потом нужда снова погонит ходока в путь.
