Воины зимы [Winter Warriors ru] | страница 16

Локи прошипел сквозь зубы. В тем мрачные дни, когда русская армия была вынуждена отойти под ударом. Петроград и весь Кольский полуостров оказались отрезаны, Архангельск встал в осаду, и до сих пор оставался блокированным. Немцы собираются одержать там победу? Было что-то неправильное в таком перераспределении ресурсов – обеднить южный фланг, чтобы наконец-то закончить с осадой, казалось ему несообразным. Или они собираются подкрепить другие участки северного фронта?

— Бранвен, у тебя есть доклады, куда ещё направляются нефтепродукты?

— Бензин, керосин, дизтопливо через Каунас, как ты и заметил… — Бранвен на мгновение запнулась, — вот что странное. Во втором квартале выросло производство топочного мазута. Мы обратили на это внимание, но решили, что происходит восполнение запасов и дефицита предыдущего периода. То же самое и в текущем квартале. И почти весь он отправляется в Киль[32].

— На базу флота, — почти утвердительно сказал Локи.

— Ну а куда ещё? Где ещё может потребовать столько?

— На электростанциях, например, — он выступил в роли адвоката дьявола, хотя оба уже поняли суть происходящего.

— Не вариант. Германия получает электричество от буроугольных станций и ГЭС Рурского каскада. Несколько электростанций, работавших на мазуте, давно переделаны на уголь.

— Значит, корабли. Определённо. С такими объёмами поставок немцы просто обязаны планировать крупный выход флота. Судя по количеству, флота надводного.

— Это может быть связано с Северным фронтом?

— Не спрашивай меня. Я же торговец фьючерсами, помнишь? Я не всевидящий стратег, — в голосе Локки сочились яд и злоба, происходящие от давней ненависти к Филипу Стёйвезанту. — У нас есть явное изменение в характере перевозок топлива на чрезвычайно важный участок Русского Фронта и одновременно признаки предстоящей стратегической военно-морской операции. Давай отправим всё это в Вашингтон. Стёйвезант разберётся. Мы свою работу сделали, пусть теперь для разнообразия он поработает.

С самого 1939-го года у его кораблей было больше топлива, чем когда-либо. И с каждым днём поставки увеличивались. После нескольких лет на голодном пайке у них появилось всё что нужно и даже немного больше. Поэтому адмирал Эрнст Линдеманн[34] чувствовал себя вполне счастливым человеком. Флот открытого моря, впервые с момента получения этого гордого звания в 1944-м[35], наконец-то мог выйти в море.