Поэтому выдохи её оборачивались плаксивыми всхлипами, недостойными такой, как она – урожденной оф Вюрц. Кримгильда тонула в ужасе, жалея себя, такую молодую,такую красивую…
А когда старый король приказал ложиться на столешницу, на неё вдруг навалилось оцепенение. И странное понимание того, что она теперь должна делать.
Как во сне, Кримгильда подошла к столу, села на край, потом завалилась на спину. Бесстыдно задрала подол верхнего и нижнего одеяния, широко развела ноги, вскинула их, держа на весу. Замерла, распластанная на столе.
Старый король, часто задышав, стащил с себя длинную, до пят, рубаху дорогого бархата. Двинулся к ней, на ходу развязывая штаны.
Кримгильда даже не поморщилась, когда он грубо вошел в неё. Широко, с размахом заработал бедрами, входя и выходя, не всегда пoпадая куда нужно – отчего между ног вспыхивала боль. Но равнодушие окутывало её, не позволяя даже застонать.
Старый Готфрид смотрел на Кримгильду не отрываясь. Блекло-голубые глаза глядели жутко, замороженно…
ГЛАВА ВТОРΑЯ
Три месяца спустя
Едва Забава вышла с сыроварни, как в лицо ей ударил ветер, влажно пахнущий весной.
Лед на фьорде, к которому спускались строения крепости, успел потемнеть. Посередине залива цепочкой протянулись полыньи, в которых плескалась вода.
За долгую зиму по всему Йорингарду намело сугробы, кое-где прикрывавшие стрехи (нижние края) низко нависавших крыш. Сейчас снежные завалы казались осевшими и посеревшими.
Но снег сойдет еще не скоро, так сказал ей Харальд. Сначала откроется фьорд, море очистится от льдин…
И только потом начнет проглядывать земля.
Забава пошла по дорожке, проложенной между двумя высокими, в её рост, сугробами. Следом, позвякивая железом, топали двое воинов – стража, всегда ходившая за ней по пятам.
Шагала она к кухне. Но не по срочному делу, а просто глянуть, кақ там дела. Все, как учили её Гудню и Тюра – хорошая хозяйка за день должна успеть наведаться во все службы. На кухне заглянуть в котлы и ларь с мукой, в коровнике проверить, не мычат ли коровы, жалуясь на недокорм. Не исхудали ли.
Потом Забава собиралась зайти в ткацкую. Там сейчас ткали длинные, лентами, полотңища для парусов – из грубой, жесткой шерсти, настриженной еще прошлым летом. И нужно было проверить все веретенца с готовой нитью, напряденные со вчерашнего дня. Убедиться, что нить везде толстая, крепкая, скрученная туго, на совесть.
А потом пересмотреть уже сотканные куски. Поглядеть, как идут в них ряды уточной нити – должны быть прибиты ровно, плотно, один к одному, без промежутков. Чтобы парус ветер хорошo держал…
