Мужчина ненадолго отошел, быстро вернулся. Поднес к её губам горлышко баклаги.
– Эль, дротнинг. Я взял из ваших запасов.
Забава приподняла голову. Сделала несколько глотков, едва не облившись – и снова обессилено откинулась на мех, на котором лежала. Выдохнула:
– Спасибо. Как твое имя?
Воин, в рыжеватой распущенной гриве которого поблескивали редкие седые волосы, как-то неловко, одной половиной рта, улыбнулся.
– Кольскег, дротнинг.
– Спасибо, Кольскег, - повторила Забава. И, глубоко вздохнув, спросила: – Сейчас день? Или ночь?
– День, дротнинг. Ты пролежала в беспамятстве с ночи.
Мужчина все не уходил, стоял рядом – и Забава тихо выдавила:
– Никто… все живы?
Кольскег кивнул.
– Что с нами сделается? Это был не наш бой, дротнинг.
Он стоял рядом, рассматривая её, уже без улыбки – и она сказала:
– Больше ничего не надо, Кольскег. Спасибо за все.
Мужчина кивнул и вернулся на свое место у стены.
Едва он отошел, Забава торопливо подсунула руку под полу безрукавки. Положила ладонь на живот – благо, под плащом, наброшенным на неё, этого движения никто не мог заметить.
Слова Харальда, что о ребенке никто не должен знать, она помнила. А если баба начинает себе живот пoглаживать, словно уже баюкает в нем дитя, тут и дурак поймет – в тяжести.
Боли не было. Забава, накрыв уже обеими ладонями низ живота, вдруг подумала со стыдом – o Харальде-то первым делом вспомнила, а вот о ребеночке…
Она полежала какое-то время, поглаживая живот, прикрытый платьем из толcтой шерсти, исподней рубахой и теплыми штанами. Потом попыталась подняться. Но едва вскинулась на локтях, голова тут же закружилась. И пришлось снова откинуться на меха.
Полежу eщё немного, решила Забава, снова поглаживая живот – впалый, такой же, как всėгда. А там, глядишь, и Харальд придет…
Пока они шли к пещере, Свальд, на плечо которого Харальд все ещё опирался, молчал. И только у самого входа под навес спросил:
– Что теперь? Раз то, что я хотел найти, искать не следует – значит, возвращаемся в Йорингард?
Харальд сжал его плечо, останавливаясь, и брат послушно замер на полушаге. Обернулся к нему.
Выражение чуть пьяной радости – после всего, после всех событий этой ночи – с его лица наконец-то исчезло. И теперь Свальд был похож на себя обычного. Чуть хитроватый сын ярла Огера, умеющий казаться простодушным, а иногда и бывший им…
– У тех, кого вы подобрали, нет ни плащей, ни лыж, – хрипло сказал Харальд, ощущая боль на каждом выдохе – ребра все ещё давали о себе знать. - И раз я теперь конунг Фрогсгарда, придется позаботиться о людях из округи… но полураздетых людей я по морозу не поведу. Из двух жеребцов остался лишь один, вторые сани тащить некому. И Сванхильд все ещё не очнулась. Свальд, отправишься в Йорингард прямо сейчас? Привезешь тряпье для людей и приведешь ещё пару саней. Потому что спасенные, боюсь, не смогут сразу же встать на лыжню.
