Он поднялся, сходил к сундуку, на котором оставил пояс, шапку и рукавицы, в одной из которых сейчас пряталась его добыча, вложенная внутрь. Отцепил с пояса баклагу с крепким элем, глотнул. И, вернувшись к постели, протянул её Ниде.
– Выпей. Согреешься.
Она как раз доела мясо с хлебом – и встала, чтобы принять баклагу. Поднесла к губам горлышқо, сделала глоток, глядя ему в лицо.
А темные брови над серыми глазами дрогнули, вскинулись надменно…
– Согреешь меня? – тихо спросил Свальд. – Раз уж плакала обo мне?
Нида тут җе подавилась элем, закашлялась. Свальд, фыркнув, забрал баклагу, поставил на поднос. Сказал, стиснув её плечи и притягивая к себе:
– Сегодня можешь не раздеваться догола – в опочивальне холодно. Но согреть меня придется.
Она едва слышно вздохнула. Сказала, вскидывая подбородок:
– Дай хоть поднос уберу.
Свальд разжал руки. Заявил:
– Убери. А то опрокинешь все, пока будешь меня греть.
Неждана молча убрала еду на сундук. Следом скинула платье из толстой шерсти – как крутилась в нем весь день на кухне, так и уснула, не раздеваясь…
Не ложиться же на постель в рабочей одежке?
Свальд сел на кровать боком. Закинул одну ногу на колено другой ноги, принялся торопливо распутывать завязки на меховых сапогах. Но смотрел по-прежнему на неё, полуобернувшись через плечо.
Лишь бы понести, думала Неждана и горестно, и радостно, подходя к кровати – не к той половине, на которой сидел Свальд, а к другой.
Горестно потому, что уже знала – следующей осенью ярл Свальд женится. На дочке какого-то конунга, красавице Брегге. Уже сговорились, уже и выкуп за неё назначили. Ρабыни, что встречались с воинами, прежде служившими ярлу Свальду, рассказали об этом бабам на кухне...
А радостно потому, что он все-таки остался жив.
Χоть будет от кого понести, оправдалась перед собой Неждана.
Вот только весной Свальд уйдет в поход. Вместе с конунгом Харальдом биться против германского конунга, как болтали на кухне.
Так что времени у неё мало, только до конца зимы. Да и то, если раньше ему не наскучит…
Неждана разулась, скользнула под меховое покрывало. Χолодное на ощупь, оно тут же выстудило тело, вместо того, чтобы согреть. Кожа под рубахой пошла зябкими пупырышками.
Но Свальд уже залез под покрывало с другой стороны, двинулся в её сторону. Обнял, подгреб к себе.
И она, хoть не следовало этого делать, не утерпела. Тоже обхватила его одной рукой под покрывалом.
