Мы и в прошлые годы никого не «привозили», просто эти люди хотели с нами выступить. А в этом году так сложилось, что мы приехали только вчетвером. Четверо постоянных участников. Но люди – это, вообще говоря, такой предмет, что заговори о любом – и хоть каждому орден на шею вешай. Вот Павел Крючков, который заведует в нашей стране звукозаписью литературных лиц – так я готов его мощно представить, – он и сегодня привез очень интересные записи. Исайи Берлина – русского происхождения оксфордского дона, крупнейшего английского историка философской мысли, собеседника самых ярких людей ХХ столетия. Его только что прошло столетие. Ведь, вообще говоря, то, что Ахматовой исполнилось 120, а Берлину 100, с моей точки зрения, как-то по-новому бросает свет на ту легендарную их встречу в послевоенном Ленинграде. Тогда ей было 56, а ему 36. И оттого, что ей сегодня, ну завтра, 120, а ему две недели назад было 100, почему-то заставило те 56 и 36 по-другому, исторически отчетливее показать разницу в их возрасте, разницу поколений и прочее.
Сегодня программа такая. Я сейчас прочту то, что написал для этого дня, такой очерк небольшой того, что за это время произошло в интересующем нас ахматовском пространстве. Потом капелла, которая в прошлом году выступала. В частности, она опять исполнит отрывок из «Дидоны и Энея», оперы Перселла, одной из любимых вещей Ахматовой. Потом Крючков «покажет»… Так, знаете, выражаются, когда ничего не показывают, а говорят про музыкальные пьесы или записи устной речи – «я вам сейчас покажу свою новую песню». А оказывается – просто извлекают из аппарата или инструмента и горла звук. Потом Александр Жуков и Игорь Хомич исполнят несколько песен на слова Ахматовой, на слова Бродского и что захотят.
Ну, и еще очередное извинение перед людьми, которые хотели бы здесь тоже выступить. Дело в том, что наш приезд сюда – это не вообще этакое развлекательное мероприятие, дескать, мы вам спляшем, потом кто-то еще домашнюю заготовку представит, вприсядку пройдется. Это довольно четкая программа, которую определяет личность Ахматовой. И когда люди хотят, скажем, продекламировать свое стихотворение, посвященное Ахматовой, надо, чтобы Ахматова разрешила его прочесть. Она не может сделать этого лично, но для всего есть свой, как сейчас выражаются, формат. Можно собрать какую-то компанию, можно выступить перед какой-то аудиторией, но не следует в продуманно приготовленную программу втискивать «позвольте и мне еще огласить стихотворение».
